Чашка кофе

Мартовский дождь барабанил о стекло.

В тишине и полумраке на подоконнике сидел Чанмин, слушая музыку JYJ в плеере и рассматривая унылый пейзаж за окном.

Сегодня дома больше никого не было. Юнхо уехал на выходные к Дже, а планы весело провести время с друзьями из СуДжу нанкрылись медным тазом из-за их срочной фотосессии для журнала.

Дождь лил в этот день не переставая, а солнце не появлялось из-за туч с самого утра.

Чанмин тяжело вздохнул, поджимая под себя колени и упираясь в них подбородком.

В этом большом доме сейчас было слишком тихо и слишком пусто для него одного.

Слишком много полумрака.

Голос Ючона в наушниках сейчас сопровождал тягучие мысли Чанмина. Ему всегда нравился этот голос. Такой низкий и бархатистый, он идеально подходил для репа и лирики. В чем-то Макс завидовал ему. Быть обладателем такого сексуального чувственного голоса – во истину удача. Чанмину казалось, что им можно очаровать любую женщину.

 Еще больше Чанмину нравились песни, которые Микки писал для своих друзей. Он был поразительно чутким. Из-под его пера всегда выходили проникновенные западающие в самую душу слова, а партии идеально подходили их исполнителям. Ючон будто сердцем чувствовал людей, наперед зная, что им может понравиться. От этого они казались еще более душевными. Все-таки ранимая и чувственная сторона Микки помогала творить ему гениальные вещи. Чанмину в который раз стало грустно, что его больше нет рядом с ними. Он бы с удовольствием сейчас исполнил что-нибудь, написанное для него Ючоном. И хотя у них с Юно были не менее прекрасные композиторы и авторы песен, ничто не могло заменить душевного творчества Микки. 

-Никто не принесет мне сегодня еды… , - грустно подумал Чанмин, когда услышал требовательный возглас своего желудка. – Придется готовить самому…

Он накуксился, наблюдая за каплей дождя, стекающей по стеклу, и размышлял, что это одинокое дождливое серое время все-таки  когда-нибудь закончится.

В потоке своих мыслей он не сразу услышал звонок в  прихожей. Сначала Чанмин подумал, что ему показалось и этот звонок – какой-то эффект мелодии или посторонний шум. Однако он точно знал, что вызвать сторонний шум в доме сейчас никто не мог кроме него. Он достал наушник из уха и как ужаленный спрыгнул с подоконника.

- Неужели Юно? – уже бежал он по ступенькам вниз в прихожую. – Странно, с чего бы он так рано вернулся? И почему звонит? Оставил ключи дома?

Чанмин, не задумываясь открыл дверь. На пороге стоял слегка подмокший Микки, одной рукой прикрывая голову газеткой и с большим пакетом в другой.

- Ючон?! – от неожиданности глаза Макса стали огромными, как блюдца, а лицо тут же озарила радость.

- Привет. – дружественно улыбнулся Микки, перешагивая порог. – Уж было подумал, что тебя нет, и я зря… - Ючон не успел закончить фразу, а Макс уже накинулся на него с объятиями. – Эй-ей, я весь сырой. Промокнешь еще. – смеялся Ючон, ероша волосы Чанмина.

- Извини. Я слушал музыку и вошел в такой транс, что совсем ничего не слышал… - Макс, так радовался неожиданному появлению Микки, словно ребенок, узревший Санта Клауса в Рождество. 

То ли мысли были материальными. То ли Ючон сердцем чувствовал, что Макс его звал.

-Смотри, что я купил. – протянул Микки Чанмину большой белый пакет.

- Мм… пахнет вкусно! – восторженно воскликнул Мин, открывая пакет. – Что там?

- Ты удивишься, но это карри. – и Ючон довольно улыбнулся, наблюдая за реакцией Макса. Он знал, что это было их любимое блюдо, достать которое в Корее было трудновато.

- Ты волшебник! – Макс тут же налетел с объятиями на разувающегося Ючона. – Где ты его достал?

- В одной индийской лавке неподалеку от своего дома.– снимая ботинки, Ючон заметил босые ноги Чанмина, который, видимо, так торопился навстречу другу, что забыл про все на свете. - Ее недавно открыли. Там превосходная кухня. Я свожу тебя туда как-нибудь. – и он заботливо пододвинул пару теплых тапочек, стоявших у порога,  к его ногам.

Микки всегда был таким внимательным в мелочах. Может быть, поэтому рядом с ним  было так комфортно и приятно находиться. Ючон напоминал мягкий плюшевый плед, обнимающий в сырую промерзлую погоду и согревающий сердце одним своим существованием.

- Опять у вас полнейший бардак? – улыбаясь отметил Ючон, оглядывая кухню.

Бардаком он назвал пару немытых тарелок в раковине, шкурки апельсина на столе и забытую кружку недопитого кофе на столике.

- У домохозяйки сегодня выходной, а гостей мы не ждали. Так что извини, что не прибрались. – неловко улыбнулся Чанмин, разгружая пакет с едой и спешно пытаясь оценить, что именно Микки назвал бардаком.

- Домохозяйка уехала к Дже? -  шутливо произнес Микки в ответ.

- Если бы… - вздохнул Мин… - в ее отсутствии в доме уборка лежит только на мне. Так что понятия «домохозяйка» и «Юно» – вещи абсолютно не совместимые.

- Он все как и раньше  раскидывает свои красные труселя по дому и оставляет большие мокрые лужи в ванной? – Ючон смеялся, вспоминая былые деньки совместного проживания с лидером.

- Ага, и торчит там часами, распевая песни. Правда теперь у меня собственная ванная комната и я спасен от этого сумасшествия.

- Даже спустя годы ничего не меняется… - Микки смотрел на Чанмина, отмечая, каким взрослым стал их маленький макнеша. Однако сейчас в этих домашних штанах, желтых тапочках и растянутой футболке с надписью «HUG ME» он казался все тем же подростком с улыбкой ангела. Не хватало лишь белого пушистого котенка…

- А живность у вас есть? – Ючон непроизвольно глянул на пол, пытаясь обнаружить миски для еды.

- Нет. Мы хотели купить котенка, но сами бываем дома так редко, что это было бы просто издевательством над животным. – Чанмин доставал столовые приборы, и запах подогретого в микроволновке карри заполнил кухню. – к тому же Юно без лишних церемоний использует меня вместо живности, когда ему хочется кого-то потискать.

- Понятно. – звонко рассмеялся Ючон. -  А я вот завел кошку. Она такая белая и пушистая. Так приятно, приходишь домой, а она тебя ждет. И утром просыпаешься от того, что кто-то тычет тебе мягкой лапой в нос. Так выходит, что даже будильник заводить не надо – на работу меня будет моя кошка. – Микки  перевел взгляд за окно. – Дождливо… в такие дни сидеть одному дома особенно тяжело.

- Да, кстати… а как ты узнал, что я дома? – Чанмин вытащил карри из микроволновки, раскладывая на тарелки, желудок издавал радостные звуки при виде еды и торопил хозяина скорее вкусить этой живительной пищи.

- Так и не знаю даже… - пожал плечами Ючон, - Дже отзвонился, что уехал с Юнхо, а я представил, что ты сидишь один у окна, заплаканного дождем, и мне захотелось к тебе приехать и порадовать чем-нибудь вкусным…

Слова Микки были такими теплыми, а лицо таким добрым, что Чанмин застыл на месте с тарелкой карри и готов был расплакаться от нежности.

Даже обычные слова из уст Микки звучали так, как будто он уже писал песню. При чем только для него одного…

- Ты чего, Мин? – Ючон подскочил со стула на встречу другу, когда увидел его проступившие на глаза слезы. – Я что-то не то сказал? – забеспокоился он, сжимая в руках плачущего Чанмина.  

- Я просто ощущаю себя таким маленьким ребенком рядом с тобой.– хныкал в плечо Микки Чанмин, словно ему было всего пятнадцать. -  Я действительно сегодня вспоминал тебя… потому что мне было так одиноко… - Чанмину было стыдно за свою слабость сейчас и за нахлынувшие на него неожиданно чувства, с которыми он не мог совладать.

- Не надо плакать, а то карри станет слишком соленым. – с улыбкой стал утешать Ючон своего друга, вытирая слезы с его щек и ласково поправляя его длинную челку, за которой тот пытался спрятать стыдливый взгляд. – Что мне Юно потом скажет? Попадет мне за твои слезы… - улыбался Микки, с любовью прижимая к себе Макса.

- Я сейчас тарелку уроню… - пробубнил Макс, успокоившись. – Пусти меня уже, а то я чувствую себя, как девчонка…- он стыдливо отвернулся. – Пошли поедим в гостиной. Я покажу тебе наши новые фотографии из Италии.  

Они сидели на диване, зарывшись в подушках. Ючон рассказывал всякие забавные случаи, которые происходили с ними на съемках в Европе. Чанмин показывал фотографии, травил байки про Юно и их забавную совместную жизнь.  Карри был успешно съеден в считанные минуты и дело дошло до фруктового мороженого и горячего шоколада с домашним печеньем от Дже, которое притащил Микки специально, чтобы побаловать Макса.

- Слушай. Микки, я иногда тебе так завидую… - неожиданно выпалил Макс, поедая очередную печенюшку.

  - В чем это? – удивленно приподнял брови Ючон.

- Ты умеешь писать музыку. У тебя это так хорошо и складно выходит. Наверное, все благодаря твоей чувственности и таланту. У меня такого нет. А мне бы хотелось писать самому и петь как ты. Мне не хватает такого приятного мужского тембра в голосе, как у тебя…

- Я удивлен. – чуть не подавился печеньем Ючон. – и это говорит мне человек с таким уникальным голосом! Если честно, это я должен завидовать. Твой голос прекрасно подходит и для попсы, и для рока и даже джаза, а это, поверь, действительно, редкость! Ты можешь раскрывать себя почти в любом направлении…

- Вообще-то… - чуть замялся Макс. – мне не хочется больше петь попсу… да и надоело мне это однообразие на сцене… надоело быть поп-айдолом.

- А чего бы тебе хотелось?

- Мне хотелось бы петь рок.

-Правда? - Ючон не ожидал услшать такой ответ, но внутри он ощущал радость за своего друга, потому что понимал, что талант Чанмина на поп-сцене никогда бы полностью не был раскрыт.  - И давно?

- Понимаю, звучит это странно, но я очень хочу попробовать себя в этом направлении. Когда я выхожу на сцену, то начинаю чувствовать себя совсем по другому. Это странное ощущение, не могу его описать. - Чанмин прикусил нижнюю губу, пытаясь подобрать нужные слова. - Когда мы выступали на однйо сцене я чувствовал себя в кругу семьи. И все, что мы делали - это было здорово. Но рок музыка - свосем другой жанр. Когда я исполняю соло, то у меня рождается чувство, что я раскрываюсь. При чем именно в роке. Понимаешь? Это чувство, будто тебе сейчас принадлежит весь драйв, вся сцена, весь мир. Звук совсем другой. И мне совсем по-другому хочется петь. Я про все забываю, когда стою на сцене в этот момент. Полностью отдаю себя музыке. Мне кажется, что я даже забываю, кто я... - Чанмин остановился, смотря на реакцию Ючона. - наверное, глупо все это звучит, да?

- Нет. Наоборот. - улыбнулся Ючон, похлапывая друга по плечу. - Я поздравляю тебя. Ты нашел свою дверь. Она приведет тебя к новому развитию.

Макс с недоумением смотрел на Ючона.

-Развитию? В смысле ты действительно думаешь, что я подхожу для этого?

- Думаю да. - Ючон откинулся на спинку дивана. - знаешь, в нашем деле главное всегда быть на волне вдохновения. Многие артисты растрачивают себя или становятся людьми одной роли. Это хорошо, когда ты находишь свою нишу и становишься в ней профессионалом. Однако рано или поздно ты начинаешь чувствовать, что перепробовал все или почти все в этой нише. Что вдохновение исчерпало себя. Хочется творить, а душа не может выразить себя. То, что делал раньше, стало приедаться. Хочется нового. Для тебя это новое - это рок. Ты вышел на сцену и что ты почувствовал в этот момент? То, что твоя душа закричала! Она смогла выразить себя. Это и есть твоя новая ступень развития, твоя новая еще не изведанная волна, где ты можешь развиваться и черпать вдохновение. Это здорово, когда так случается. Главное, не бояться этого. Я очень рад за тебя. Еще более рад, что тебе действительно подходит этот жанр.

- Боже, я не думал, что ты меня поймешь настолько! - Чанмин с облегчением выдохнул. - По правде сказать, мне страшно об этом говорить. Ведь никто из нас не питает страсти к року. А мне бы хотелось попробовать записать соло... стать сольным исполнителем…уйти в новый жанр…но я... - голос Чанмина сник на последней фразе.

- ... ты боишься оставить Юнхо, - закончил за него мысль Ючон.

Чанмин лишь кивнул головой в ответ. Не понятно почему, но он испытывал стыд за эти откровенные мысли.

- знаешь, не нужно бояться своих желаний. ты же можешь начать сольную карьеру параллельно с выступлениями TVXQ. А если это будет не выгодно агентству, то придется подождать до окончания контракта. В любом случае, если ты не вернешься к нам... мы это поймем. - в голосе Ючона звучала и нежность, и забота, и понимание.

- Знаешь, Ючон, ты такой потрясающий человек. С тобой фантастически приятно и легко общаться. - Чанмин улыбнулся, смущаясь. - вообще-то, внутри меня сейчас живет два человека. Один хочет все изменить. Абсолютно все. А другой не может бросить то, что ему дорого и постоянно думает о прошлом. Один хочет поменять стиль жизни, направление, музыку. Хочет больше самостоятельности и независимости. Другой - хочет вернуть своих друзей. Ему страшно разбить сердце любому человеку. Он не может бросить своего друга. И это разрывает мне сердце. Я не нахожу больше радости в том, что я делаю. Ты был прав, когда сказал, что старое начинает приедаться. Сейчас я занимаюсь музыкой по инерции, делаю то, что от меня хотят, то, что приносит нам доход. Просто работаю. Но я больше не получаю от этого того восторга, который был раньше. Мне мало свободы. Мало самовыражения. Мне хочется прекратить всю эту рутину и уйти во что-то совершенно новое. Что мне делать, Ючон? - в голосе Чанмина звучала безысходность и мучение.

- Я не могу тебе дать точного ответа, Чанмин. но на твоем месте я бы следовал голосу души, а не разума. Поверь, никому не нужны твои терзания. Юнхо не будет радоваться от осознания того, что ты мучаешься, оставаясь с ним. Не бросай того, кого любишь, но сделай себя счастливым. Потому что именно так ты сможешь подарить это счастье кому-либо еще. Если артист не нужен сам себе, он становится не нужным и миру. Талантливых людей много, но смелых людей среди них очень мало. Поэтому единицы добиваются успеха. Для успеха нужна дерзость. Дерзость позволить себе быть тем, кем ты хочешь, делать то, что ты хочешь. Попробуй, у тебя все впереди. А что касается нас и будущего TVXQ, то я, признаться, и сам с трудом верю в это воссоединение. Не потому что это невозможно. А скорее потому, что мы все слишком изменились. Повзрослели. Обрели собственные цели. Мы уже никогда не станем прежними TVXQ.

- Это верно. - вздохнул Макс. - Я тоже это чувствую. Я просто уже не могу петь все, что мы пели. В этом нет больше смысла. Оно осталось позади - в замечательном прошлом пяти мальчишек, которые стали одной семьей, и вместе с которой ушло детство, задор и вера в вечное и незыблемое. Сейчас я просто следую тому, что требует от нас агентство. А душа жаждет совсем другого. Свободы. Нового мира. Слишком много контроля со стороны СМ. Это давление, что я им всегда чем-то обязан, перестает меня мотивировать. Вы правильно сделали, что ушли. Надо иметь большую смелость, чтобы изменить свою жизнь и стать ее хозяином. Ты теперь имеешь больше времени для кино, Джунсу попробовал себя в мюзикле, Хиро в кое-то веки может петь песни, которые сам написал...

- Придет время и ты тоже станешь хозяином своей судьбы. - Ючон закончил этот серьезный диалог и с надеждой посмотрел в пустую чашку из-под кофе. - а вообще я хочу еще горячего шоколада.

- Сейчас приготволю! - спохватился Макс, мгновенно забыв обо всем и убегая на кухню. - Жаль, что печенье от Дже уже закончилось. Оно было таким вкусным.

- Да, ты не оставил ему надежды. - рассмеялся Ючон, следуя за Максом. - Все, как и раньше. Наш сладкоежка Чанмин уничтожает запасы еды, не оставляя даже крошек на месте преступления.

- Опять эти извечные шутки про минфуд. - вздохнул Макс, помешивая горячий шоколад.

- А что? У тебя есть кто-то поважнее еды? Может ты мне скажешь ее имя? - Ючон с задором посмотрел в сторону Макса.

- Ее имя Работа. - притворно нахмурился Чанмин.

- Нет-нет. Работа - это девушка нашего Юно, не покушайся на чужих жен. Не хорошо. - смеялся Ючон.

- Ага, т.е. моя дожидается меня в холодильнике?

- Нет. Что-то мне подсказывает, что твоя сейчас кипит от страсти на электрической плите под умелыми руками своего мастера.

- Ну, скажешь тоже! - Чанмин кинул в Ючона кухонным полотенцем. - Хватит уже смеяться надо мной.

- Как скажешь. - пожал плечами Ючон. - Я от тебя, в принципе, далеко не ушел. По утрам самому приходится варить себе кофе и готовить завтрак.

- Мне готовит завтрак Юнхо. - скромно подметил Чанмин, разливая горячий шоколад по кружкам.

- Значит, тебе повезло все-таки больше. Заботливый человек рядом - это счастье.

- надеюсь, я сохраню его... как можно дольше. - голос Чанмина стал серьезным.

- Вот смотрю я на тебя и удивляюсь. Такой взрослый, а в душе до сих пор ребенок. – Ючон уселся за стол, подпирая подбородок ладонью. – Очень мудрый ребенок. Юнхо повезло с тобой. Ты то, что ему  нужно. Джеджуну далеко до такой жертвенности.

- Но почему-то мне всегда было комфортнее с тобой, а ему с ним. – Чанмин поставил горячую кружку напротив Ючона.

- Потому что мы понимаем друг друга. – Ючон обнял ладонями чашку шоколада. – Обычно люди ищут друг в друге понимание, а оно бывает двух видов – понимание-любовь и понимание-дружба. Не всегда бывает так, что мы любим тех, кто понимает нас, но мы не перестаем их любить из-за этого. Мы просто ищем понимание на стороне…

  Чанмин слушал медитативный голос Микки и сердце успокаивалось все больше и больше. Удивительно, как ему удавалось так просто и легко расставлять все на свои места. Когда он говорил, Чанмину даже на ум не приходило сомневаться в правильности этих слов. Как будто так все и было с самого начала, а Ючон просто озвучил это. 

-Слушай, Микки… - Чанмин нарушил минутное молчание – а что в жизни самое главное?

- Мм? – Ючон с любопытством оторвал свое внимание от горячего шоколада, и с секунду размышлений,  без замешательств дал ответ – саморазвитие.

- Саморазвитие? – повторил про себя Чанмин, пытаясь проникнуть в глубину сего смысла. Он ожидал услышать что-то вроде «любовь», «понимание», «близкие», а саморазвитие – было неожиданным ответом, но принималось сознанием как совершенно правильное и почему-то привнесло облегчение.

- Да. Оно самое. – продолжил Ючон, не отрываясь от распития приятного напитка. – я понял это давно. Если ты не развиваешься, то умираешь. Но не в смысле физической смерти, а скорее смерти духовной. Человек приходит в мир творить. Если он не творит и не развивается, он становится овощем, шестеренкой системы. Как только ты перестаешь выражать себя, приходит твой конец, как Человека с большой буквы. Понимаешь? То, что никак не могут понять люди – это то, что в физической смерти нет ничего печального, печально то, что многие из них не живут вообще! Поэтому никогда не сдавайся. Если чувствуешь, что зашел в тупик в своем развитии и творчестве, лучше передохни, соберись с силами, попробуй изменить то, что тебе мешает, и снова развивайся. Никогда не забывай об этом. Думаешь почему дети такие талантливые и  их можно обучить чему угодно? Они открыты. Они развиваются и познают мир каждую минуту своей жизни. А взрослый человек закрывается, погружаясь в проблемы. Он окружает себя кучей ненужных вещей, которые навязала ему система, и думает, что он важный, что он что-то из себя представляет. Цепляясь за все это, он боится потерять то, что наскреб за всю свою жизнь. Начинает бояться перемен. А ведь перемены и развитие тесно связаны друг с другом. Нельзя стоять на месте и при этом развиваться. Вот и получается, что человек умирает в тот момент, когда он сдается системе, задвигая идею о саморазвитии. И я говорю не о деньгах, карьере или семье. Можно быть примерным семьянином, прекрасным бизнесменом и остановиться в развитии. Никогда не забывай, что ты должен жить, а не существовать.

- Ючон, ты как скажешь что-нибудь, так просто изречение мудреца. Я в себя до сих пор придти не могу, но знаешь, твои слова вселяют в меня спокойствие и внутреннюю радость. Как тебе только это удается?

- Хе-хе, да я такой. – рассмеялся Ючон, допивая шоколад. – у тебя пенка на губах, кстати.

Чанмин тут же провел рукой по губам.

- А по тебе так и не скажешь, что ты рок стар – Ючон смерил взглядом растрепанного Макса в растянутых штанах, детской футболке и с остатками шоколадной пенки на губах.

- Скоро ты увидишь меня совсем другим.

- Нет. Я хочу запомнить тебя именно таким. – с любовью в голосе ответил Микки и его внимание отвлек яркий луч солнца, заигравший на его лице – Смотри, тучи разошлись.

И в самом деле. За окном появились проблески солнца, а от былого серого дождливого неба не осталось и следа.

- Это ты принес хорошую погоду. – Довольно улыбался Макс.

- Нет. Просто ты позволил ее впустить в свое сердце.