Open publication - Free publishing
пятница, 31 марта 2017 г.
суббота, 11 июля 2015 г.
Почему я?
От него веяло чем-то дьявольским. Это всегда пугало меня и до конца оставалось необъяснимым. Таких как мы люди обычно называют полными противоположностями, имея в виду, что мы отличаемся друг от друга, как ангел и дьявол. А фанаты придумали нам такие категории, как angel и devil макнэ.
Не то, чтобы я считал себя лучше, добрее или правильнее, чем Чанмин, но его присутствие действительно вызывало во мне некоторую тревожность и дискомфорт, сродни тому, что ощущают маленькие дети, встречаясь со строгим и осуждающим взглядом учителя. Я всегда чувствовал себя лишним в его присутствии. Эта стена между нами возникла уже очень давно. Раньше мне казалось, что дело в моем возрасте. Многие относились ко мне как к ребенку и говорили, что я выгляжу слишком мило для молодого человека. Я думал, что многие, включая Чанмина, просто не видят во мне равного им.
Однако с годами ничего не менялось. По мне так все стало только хуже. Мы словно тянули невидимый трос, которым был наш общий друг. Для меня он был единственным, для него лишь приятелем. Для меня это было время тяжелого одиночества, для него - время бурных вечеринок и жестоких игр, в результате которых я был вымотан чувством дружеской ревности.
Этот человек всегда делал вид, будто я не существую, но на самом деле делал мою жизнь просто невыносимой.
Если говорить о TVXQ, то мои отношения лучше всего складывались с Юно. Некоторое время он играл для меня роль наставника, а его легкий и открытый нрав вселял в меня уверенность и стирал возрастные границы. Дело в том, что мне всегда было непросто открыться кому-то, все свои переживания я носил глубоко внутри себя, включая и чувство собственной неполноценности. Прозвучит может и странно, но мою популярность сверстники принимали не сразу, долгое время от насмешек меня защищал Мино. Он был мне за брата и любимого друга. Да, в то нелегкое время восхождения Шайни друзей особо у меня не было, кроме тех, что были в команде, да и команда была по началу не семьей, а работой. В том, что касалось внешности, я почему-то завидовал Мино - сильный, высокий, смелый, всегда нравится женщинам. По крайней мере, так мне казалось тогда.
В себе я чувствовал тотальную неуверенность. И даже будучи знаменитым еще долго не мог поверить, что меня можно любить, как мужчину.
Потом всё изменилось.
Я вырос. А Мино все чаще пропадал в компании с Чанмином и Кю.
Меня они с собой никогда не звали, и Чанмин делал для этого все возможное.
Зачем ты сделал меня таким одиноким...
Не то, чтобы я считал себя лучше, добрее или правильнее, чем Чанмин, но его присутствие действительно вызывало во мне некоторую тревожность и дискомфорт, сродни тому, что ощущают маленькие дети, встречаясь со строгим и осуждающим взглядом учителя. Я всегда чувствовал себя лишним в его присутствии. Эта стена между нами возникла уже очень давно. Раньше мне казалось, что дело в моем возрасте. Многие относились ко мне как к ребенку и говорили, что я выгляжу слишком мило для молодого человека. Я думал, что многие, включая Чанмина, просто не видят во мне равного им.
Однако с годами ничего не менялось. По мне так все стало только хуже. Мы словно тянули невидимый трос, которым был наш общий друг. Для меня он был единственным, для него лишь приятелем. Для меня это было время тяжелого одиночества, для него - время бурных вечеринок и жестоких игр, в результате которых я был вымотан чувством дружеской ревности.
Этот человек всегда делал вид, будто я не существую, но на самом деле делал мою жизнь просто невыносимой.
Если говорить о TVXQ, то мои отношения лучше всего складывались с Юно. Некоторое время он играл для меня роль наставника, а его легкий и открытый нрав вселял в меня уверенность и стирал возрастные границы. Дело в том, что мне всегда было непросто открыться кому-то, все свои переживания я носил глубоко внутри себя, включая и чувство собственной неполноценности. Прозвучит может и странно, но мою популярность сверстники принимали не сразу, долгое время от насмешек меня защищал Мино. Он был мне за брата и любимого друга. Да, в то нелегкое время восхождения Шайни друзей особо у меня не было, кроме тех, что были в команде, да и команда была по началу не семьей, а работой. В том, что касалось внешности, я почему-то завидовал Мино - сильный, высокий, смелый, всегда нравится женщинам. По крайней мере, так мне казалось тогда.
В себе я чувствовал тотальную неуверенность. И даже будучи знаменитым еще долго не мог поверить, что меня можно любить, как мужчину.
Потом всё изменилось.
Я вырос. А Мино все чаще пропадал в компании с Чанмином и Кю.
Меня они с собой никогда не звали, и Чанмин делал для этого все возможное.
Зачем ты сделал меня таким одиноким...
- Что тебе нужно? - в это хмурое утро голос брюнета прозвучал особенно резко.
Вот оно. Опять это чувство, будто он ненавидит меня. Его пронзительный взгляд заставляет меня ощутить такую сильную неловкость, что мне хочется развернуться и убежать, но я знал, что так будет.
- За что ты меня ненавидишь, Чанмин? - произнес я легко, будто это ничего мне не стоило. И моя откровенность была приравнена к высшей степени дерзости. Он принял это, как вызов.
Недоумение сменилось холодным расчетливым взглядом. О, да. Шим Чанмин умел быть милым со всеми кроме меня. Лишь мне доводилось увидеть эту натуру.
- Ты отнимаешь мое время. Не мели ерунды и возвращайся в агентство.
- Чанмин, я устал... прошу тебя, объясни мне причину! - мой голос был так жалок сейчас, что наверное, вызвал у него отвращение.
- Объясни мне, что ты хочешь услышать? - замер он, пронзая меня своим взглядом.
- Причина твоей холодности. В чем она? Почему я? Почему так? Мне трудно внятно выразить мысль, потому что я опираюсь только на свои ощущения. И они говорят мне, что ты ненавидишь меня.
- Ненависть - слишком сильное чувство.
Вот оно. Опять это чувство, будто он ненавидит меня. Его пронзительный взгляд заставляет меня ощутить такую сильную неловкость, что мне хочется развернуться и убежать, но я знал, что так будет.
- За что ты меня ненавидишь, Чанмин? - произнес я легко, будто это ничего мне не стоило. И моя откровенность была приравнена к высшей степени дерзости. Он принял это, как вызов.
Недоумение сменилось холодным расчетливым взглядом. О, да. Шим Чанмин умел быть милым со всеми кроме меня. Лишь мне доводилось увидеть эту натуру.
- Ты отнимаешь мое время. Не мели ерунды и возвращайся в агентство.
- Чанмин, я устал... прошу тебя, объясни мне причину! - мой голос был так жалок сейчас, что наверное, вызвал у него отвращение.
- Объясни мне, что ты хочешь услышать? - замер он, пронзая меня своим взглядом.
- Причина твоей холодности. В чем она? Почему я? Почему так? Мне трудно внятно выразить мысль, потому что я опираюсь только на свои ощущения. И они говорят мне, что ты ненавидишь меня.
- Ненависть - слишком сильное чувство.
- Презрение?
- Уже ближе.
- Тогда почему? За что ты сделал меня таким одиноким?
- А разве причина во мне? - он приподнял бровь и презрительно фыркнул.
- Действительно. Кого же ты ненавидишь больше - меня или Дже? - этого он мне не простит. Я попал в самую суть, играя с огнем. Я чувствую эту страшную силу по ту сторону его глаз. Он словно ворон, смотрящий на мотылька. - Ты думаешь, что мы похожи - в этом причина?
Он долго смотрел на меня без слов и эмоций. Его стеклянный взгляд замер в простанстве.
- Не скрою, в вас есть что-то общее. И дружба с ним не идет тебе на пользу.
- О чем ты?
- О клубе, наркотиках и ваших странных отношениях.
После этих слов мое лицо побелело от ужаса, ведь я никому не говорил о той ночи, кроме...
- Не бойся, Онью - могила. Он бы о таком трепаться не стал, но вы порядочно засветились там и я ОЧЕНЬ хорошо знаю Дже.
- Но откуда ты знаешь об Онью?
- Ты, видно, действительно слишком наивный или настолько глупый. Твое исчезновение наделало шуму в агентстве. Когда ты перестал отвечать на звонки и пропал на двое суток, единственный, с кем ты пошел на контакт после этого был Онью. Он и привез тебя в агентство. Мино психовал больше остальных, но ты не захотел с ним видеться. Я думаю, он так и не узнал правду, верно? О таком можно поговорить не с каждым.
Все верно. После того, как мы стали отдаляться, единственным, с кем я мог поделиться своими настоящими мыслями, был Онью. Он всегда мог понять все, что я ему скажу и не на уровне слов. Он как бы чувствовал меня. И потому ни за что не ругал. Просто был рядом.
- Ну, так что? Тебе до сих пор интересно, почему я не считаюсь с тобой? Тебе кажется, что я презираю тебя? Ненавижу? - Чанмин рассмеялся, словно злой гений. - Признаюсь, издеваться над тобой по началу доставляло мне интерес. Да, ты очень похож на Дже. Но сейчас это уже, скорее, скучно, чем забавно.
- Забавно? Ты находишь забаву в издевательстве над другими людьми? Это жестоко.
- Кто ты такой, чтобы осуждать меня?! - Чанмин сказал это настолько резко, будто собирался метнуть в меня молнию.
Над нами нависла неловкая пауза молчания. Мне всегда было сложно противопоставить что-либо Чанмину. Он говорил так, будто был прав во всем, а я испытывал неведомое чувство вины. Сложно что-либо ответить, когда ничего не понимаешь...
- Послушай, Тэ. - его строгий голос оборвал тишину. - Я больше не потревожу тебя. Даю слово. - он отвернулся от меня, словно собираясь уйти. - Не пытайся разобраться в причинах. Оно тебе ни к чему. Забудь о том, что было, и живи спокойно. А если у тебя накопилось много обид, то самое время их отпустить. Ты никогда не узнаешь правды, а говорить о таком не в моих принципах. Прощай.
Он попрощался со мной, и его фигура в темном плаще удалялась все дальше, исчезая в утренней дымке. Я не находился что-либо ответить. Мне казалось, что сейчас произошло что-то мистическое и странное. По всему Чанмин был и оставался для меня загадкой. Я не понимал его, но что-то внутри меня подсказывало, что он совсем не такой, каким кажется... Он словно хранил внутри себя тайну за семью печатями, которая разъедала его душу изнутри и отдаляла от остальных.
После этого случая прошло полтора года. Чанмин сдержал свое слово. Он больше не притеснял меня, не пытался унизить. Мои отношения с Мино стали как прежде. Я почувствовал легкость и безмятежность бытия... все потихоньку встало на свои места... я со спокойной душой занимался своей работой, и ничто меня не тревожило... а Чанмин. Он словно исчез...
Когда я понял, что его влияние больше не тревожит меня, то мне стало интересно, что с ним происходит и почему все так здорово изменилось с того самого дня. Концертная деятльность, съемки в кино. Всё это было закономерно и немного не то... однако в агентстве уже точно стала известна дата ухода в армию Юно. Что же Чанмин? О нем никаких сведений подано не было. Мино говорил, что с ним что-то не так и уже очень давно. Однако полнейшей неожиданностью для меня стало то, что он попросил меня станцевать с Чанмином Миротик во время отсутствия Юно. Я и представить не мог, что это могло бы со мной приключиться. Конечно же, Мино не знал о том, что произошло тогда между нами. Я был переполнен чувством неловкости.
- А почему вы не хотите станцевать вдвоем ? TVXQ - это дуэт...
- Да ну, брось, Тэмин. Ты же лид-танцор. Юно в тебе души не чает. Он бы гордился видеть тебя на своем месте рядом с Чанмином. А мне ты знаешь - я за любой кипиш, кроме голодовки. Отличная идея, чтобы поддержать старого друга.
- А что сам Чанмин думает по этому поводу? - с опаской в голосе осмелился спросить я у Мино.
- Он был не против. Ну, не Кю же ему тащить танцевать. Тут бы мы красивыми глазами не отделались. А ты быстро все схватываешь, тебе это нравится. Ну, к кому мне, если не к тебе обратиться?
- Я боюсь быть ужаленным молнией.
- Ты о Чанмине что ли? Да он в последнее время сам не свой. Не слушай, что о нем говорят. Это все от неуверенности.
- Неуверенности? - округлились мои глаза, будто весь этот кошмарный характер можно было оправдать лишь одной неуверенностью.
- Ну, да. Это долгая история... Так ты поможешь?
- Дай мне время обдумать, ладно?
- Как скажешь, но я бы не оставлял его одного сейчас... ему нужна помощь.
Не иначе, как небо упало на землю, если Шим Чанмину вдруг понадобилась моя помощь. Однако от чего-то же все изменилось... Почему вдруг сильный, суровый и неприступный, как скала, Чанмин вдруг стал неуверенным. Почему-то же он решил оставить меня в покое? Может, я не заметил чего-то самого важного в то время, как был занят своими проблемами?
Онью любит говорить, что злость в людях возникает от их собственного несчастья. Ненависть ко мне была вызвана его собственными страхами. Но какими?
- Нет, я не буду лезть в чужие проблемы. Чужая душа - потемки, и особенно, если речь идет о Чанмине. Мне хватило его ужасного отношения ко мне. Пусть разбирается со своей жизнью сам. - не заметил я, как рассуждения ушли дальше мой головы в то время, как я шел по коридору к аппарату за кофе.
- А ты всегда казался мне более отзывчивым..., - знакомый голос заставил меня содрогнуться так, будто я совершил сейчас преступление века и был застукан на месте.
Это был Кюхён. Он вышел из-за колонны с бумажным стаканчиком кофе и, посмотрев на меня в упор, негромко произнес:
- Пошли поговорим об этом.
Я ведь тысячу раз ругал себя за привычку рассуждать вслух. С моей то профессией пора было бы научиться молчать побольше. Вечно с языка слетает всякая чушь!
- Не напрягайся ты так, словно я тебя на казнь тащу. - заулыбался Кюхён, облокотившись на перила.
Мы вышли на крышу здания. Сюда обычно никого не пускают, но особо пронырливые имеют дубликаты ключей. И Кю был одним из тех, кому не зазорно было нарушать правила и нравилось оставаться наедине с самим собой.
- Тут спокойно и тихо. Люблю оставаться здесь и писать тексты. Никто не мешает.
- Прямо как в школе. Прокрадываться на крышу в обход преподавателей.
- Да? И что же ты любил делать в школе на крыше?
- Ребята приходили туда тайком покурить, а я просто любил там прятаться от всех.
- Ясно. Я забыл, что тебя не любили в школе.
- Это осталось в прошлом.
- Однако кое-что шагнуло потом в настоящее, верно?
- Знаешь, мне неприятно вспоминать об этом.
- Прости. Но я, кажется, должен внести некоторую ясность в отношении поведения Чанмина. Школьные проблемы школьными проблемами, но когда речь заходит о работе в агентстве, то все становится куда более серьезным. Здесь друзья и работа сочетаются весьма сложным образом. И не всегда враги являются врагами, а друзья друзьями.
- Я не считаю Чанмина своим врагом... впрочем, как и другом тоже.
- Но злишься на него?
- Нет. Уже нет. Хотя мне было непонятно его поведение. А сейчас и тем более. Он всегда был для меня самым настоящим испытанием. Он был строг со мной как ни с кем, а сейчас ему нужна моя помощь. Как к этому относиться, когда ничего не знаешь?
- Да, Чанмин - сложная личность. С ним непросто. Мы столько времени знакомы, но иногда он становится невыносимым и ссоры неизбежны. Каждый из нас в определенном смысле не подарок, но мы ко всему привыкли. Это и стало мерилом дружбы - время и приятие самых худших закидонов. Сейчас у него не самый простой период. Уже полгода с ним творится что-то странное. Он сам не свой. В какой-то момент мне стало трудно достучаться до него. Мы даже ненадолго прекратили общение. А потом все стало совершенно очевидно... всему причиной является неуверенность.
- Какая еще неуверенность? Я уже второй раз за сегодня слышу про неуверенность и не понимаю, как это применимо к Чанмину вообще?
- Я понимаю, что он в твоих глазах показал себя не с лучшей стороны - несправедливый бессердечный угнетатель с едким чувством юмора. Однако взгляни на это под другим углом и ты увидишь истину. Чего больше всего на свете боится Чанмин? - предательства. В душе он очень долго переживает в себе его горечь. Ему непросто отпустить чувство ненависти, потому что он слишком уязвим. Намного больше, чем ты думаешь... Мне даже кажется, что ты как раз в этом сильнее его.
- Но о каком предательстве идет речь? Это связано с прошлым пятерки?
- Да, это было связано и с самой пятеркой и с тем, что творилось тогда вокруг них. Слишком много всего... однако все же первые серьезные перемены случились из-за того, кто стоял ближе всего... того, кто был с Юно, того, кто ушел от него, того, кто постоянно возвращается... того, кого ты ему напоминаешь.
- Дже.
- Верно. И то, что ты с ним неожиданно спалился в клубе, зажгло в глазах Чанмина праведный гнев еще больше. Хотя не думай, что он только и делал, что ненавидел тебя. Внутри он понимал, что его ненависть бессмысленна и является лишь напоминанем прошлого. Скорее, он беспокоился за тебя по-своему. Он не хотел бы видеть тебя таким, как Дже и абсолютно утвердиться в своей ненависти.
- Какая-то слишком сомнительная забота, не находишь? По мне так он просто издевался надо мной, делая мою жизнь невыносимой.
- Послушай, не обижайся на Чанмина, но это у него такой стиль - выражать заботу через злобу. Он ворчит и порой негодует, но просто потому, что он неравнодушен к проблеме. Едкости, гнев, критика - ему кажется, что этим он наводит порядок и защищает себя одновременно, не давая слишком сильно раскрыться. Показывать привязанность и излучать добродушие - это пожалуй не про него. Тут он часто перегибает палку, заставляя людей думать, что они ему неприятны и чем-то не угодили. Правда за строгим учителем жизни скрывается беззащитный котенок, боящийся одиночества и очередных ударов в спину. Следуя правилу "нападение - лучшая защита", он часто язвит, чтобы никто не понял его истинных переживаний и уязвимых мест. Он как бы не подпускает к себе людей ближе, чем следует. Однако он и на половину не такая злюка, какой себя выдает. По первости к этому не сразу привыкаешь. Но заслужить его расположение и право называться другом - дорогого стоит. Да, по началу он неосознанно испытывал к тебе неприязнь. Отыгрывался. И боялся. Боялся, что ты так же легко и беззаботно очаруешь дорогих ему людей, а потом жди беды. Проекции делают с людьми странное дело.
- Ты тоже думаешь, что я похож на Дже?
- Я бы не сказал, что был с ним знаком настолько хорошо, чтобы так утверждать. Однако Вы с Дже, если уж чем и похожи, то это некой лучезарностью и одновременно ранимостью, но я бы сказал что это совершенно особое обаяние сродни лунному свету. Вы, как дети, которых хочется защищать. Я ни в коем случае не хочу сказать, что вы слабы. Нет. Тут дело в другом. Есть люди Солнца, а есть люди Луны. Вы с Дже из вторых. Ваша душа будто соткана из чего-то утонченного и абсолютно милого, что людям Солнца хочется непременно защитить. Ваша красота обманчиво хрупка, но она магнитом притягивает таких, как Юно или Мино. Люди солнца ни перед чем не пасуют, они больше действуют, чем размышляют. Тонкая душевная организация - это, словом, не про них, но в этом и заключается их сила. Они умеют развеять сомнения, взять под крыло, под свою защиту. Таким как ты или Дже довольно просто очаровать людей солнца просто одним своим взглядом и ненавязчивой улыбкой.
- Ты думаешь, что я невольно очаровал Юно, чем и заполучил такую ненависть Чанмина?
- Все видели, как Юно был неравнодушен к тебе. Его симпатии и поведение вызывали чувство дежавю. Словом, все это мы уже где-то видели... Зная Юно, он не отдавал себе в этом отчет, но по всему было видно, что ты ему заменял Дже. Это опасное сходство и насторожило Чанмина. Я бы даже сказал - взбесило. Видишь ли, Чанмин не любит проявлять свои настоящие чувства открыто, я уже молчу о том, как тяжело ему давалась тактильность. Объятия, проявление нежности - этим он разбрасываться не любил и не умел. К тому же, в мире шоу-бизнеса с его обилием однополых отношений, он не хотел лишний раз давать повод думать о себе превратно. Чанмин честен и прямолинеен. Со временем он, конечно, привык к приколам по фансервису, но вообще он ярый гомофоб.
- Мой внешний вид обычно вызывает отвращение у гомофобов. - с досадой вспомнил я, - Он как бы это... немужественный что ли. Рад, что мне позволили это изменить. Но... никаких мыслей у меня в сторону Юно не было! Я надеюсь, Чанмин это тоже понимает?
- Конечно, понимает. Он вообще сообразительный. Ты просто ему невольно на больную мозоль попал. Вот он и отыгрывался на тебе. А теперь все давно изменилось. Думаешь, он подарил тебе песню для твоего сольного альбома потому, что так было выгодно агентству?
- Не знаю его истинных помыслов, но это был широкий жест души. Однако за ним не последовало никаких разъяснений. Всё выглядело, как работа. И, признаться, Чанмин был очень требователен к исполнению. Даже не знаю, был ли я рад этой песне. Скорее, меня страшило не справиться с ней. Чанмин как-будто устроил мне испытание.
- Это был шаг к примирению. И вот я тебе сейчас все это говорю, потому, что Чанмин сам тебе никогда не скажет. Он очень гордый. Он вообще о таком не говорит. Ему проще себе на горло наступить, чем признаться в своих истинных чувствах или признать ошибки. Иногда мне больно на него смотреть. Наблюдать за тем, что он творит с собой. Знаю, что это не оправдание. И даже на извинение не похоже, но вот как то вот так...
- Знаешь, когда он намеренно выстраивал стену непонимания между мной и Мино, лишая меня моего единственного друга на тот момент, то я испытывал такую боль и обиду на Чанмина, что мне казалось я его ненавижу... но я больше ощущал себя жалким и беспомощным, чем готовым к мести или реальной ненависти... он заставил меня ощутить такое одиночество, что это чуть не ожесточило меня... не знаю, как я справился с этим... наверное, мне Онью вовремя помог.
- Зато тебе знакомо то же, что и Чанмину. Страх одиночества, предательство, несправедливость... в этом ты можешь его понять.
- Да, но... что же все-таки произошло между ними тогда? Понимаю, что нос совать нехорошо в чужие отношения, но мне, кажется, я стал их невольным участником.
- Не буду рассказывать всего, что знаю. Скажу лишь то, что Чанмин вкусил сполна того, что в свое время оттолкнуло Дже от Юно. Как бы это объяснить... Юно - отличный товарищ, верный друг, но как бы он ни был близко, он бесконечно далеко. Он искренне дарит тебе свое тепло и участие, но может забыть о тебе в самый неподходящий момент. У него десятки друзей и сотня другая дел. Как довериться человеку, который всегда возвращается мыслями к тому, кто далеко и забывает о том, кто ближе остальных? Знакомым всегда достается радушие и внимание, а близкому то, что останется. Знаешь, Чанмин очень верный, но он не умеет выражать теплоту своих чувств. Юно напротив. Всегда открыт, но рядом с ним легко ощутить себя предметом мебели. Его забота и внимание распыляется на всех, но не достается никому в полной мере. Ты всегда ощущаешь себя одним из... и всегда спрашиваешь себя: "Что если в один прекрасный день он променяет меня на что-то более выгодное и комфортное? Кто же я для него? Значу ли что-то?".
- Как знакомо... , - вздохнул я про себя, вспомнив о Мино.
- Вот это вас с Дже и роднит.
- Теперь уже не только с ним, я так полагаю...
- Верно. И он это тоже понимает. Поэтому не злится. Скорее, просто ощущает себя виноватым.
- Он делает одинокими других, чтобы они поняли его одиночество..., - вдруг осенила меня страшная истина.
- Грустно, не правда ли... - вздохнул Кю, - пойдем вниз, мне нужно через пару часов быть в одном месте.
Ноги шаркали вниз по ступеням. Мыслями я был не здесь. Как много было сказано за один вечер. Ко всему прочему, в душе я ощущал некую горечь. Вспомнился Дже, невольно вспомнились те отвратительные чувства на утро, суровый взгляд Чанмина, мое одиночество, разные мысли... но теперь все под другим углом. Я сожалел Чанмину. Мне даже мысленно захотелось его обнять... едва ли он знал, насколько хорошо я его понимаю.
- А как же я, Юно? - донеслось этажом ниже и Кю резко притормозил передо мной, подав знак, что дальше спускаться нельзя.
Мы замерли на лестничном пролете, и сквозь перила я увидел внизу говорящего по телефону Чанмина.
Он стоял у стены, и мне хорошо было видно его лицо. Когда он повесил трубку, я увидел слезы на его щеках. Господи, слезы! Гордый и неприступный Шим Чанмин. Железный человек, которого я боялся все это время, был просто одиноким напуганным мальчишкой, которого так и хотелось утешить...
- Стой. - схватил меня крепко за локоть Кюхён. - Если ты увидишь его слезы, он не простит тебе этого до конца твоих дней.
- Но, Кю, так быть не должно! - мое сердце сжималось от увиденного, мне хотелось хоть что-нибудь сделать для него.
- Стой лучше здесь. Я сам спущусь.
Так я снова остался в стороне. Но теперь я уже не ощущал себя изгоем. Мне даже показалось, что все мои проблемы стали такими крошечными и незначительными. Мозаика в моей голове сложилась и стало немного горько, что я не знал этого раньше... ведь всегда можно было принять его холодность как-то иначе, увидеть за ней страх и неуверенность...
Выходит, мы оба были ближе друг к другу, чем об этом можно было подумать, и пытались зацепиться за то, что было нам дорого...
Огородившись неприступной стеной холодного безразличия, Чанмин ревностно защищал границы своего внутреннего мира. Тяжело переживая предательство близких, он сам становился невыносимым. Стремящийся к независимости, он всегда был зависим. Едва ли такие люди, как Юно, могут понять это. Заботливый, но бесконечно далекий, он продолжает тянуться к таким, как Дже, не замечая, как рядом с ним безразличием измучен самый близкий.
Мне очень понятен страх Чанмина оказаться ничем для того, с кем ты бок о бок прошел так много. Безразличие в ответ на верность простить очень трудно, но и злиться на того, кто тебе дорог, бессмысленно. Остается отравлять ядом себя и окружающих, страдая от собственной привязанности...
Страх быть ненужным. Страх быть забытым... Думаю, Дже тоже было это знакомым...
Надеюсь, ты будешь сильным, Шим Чанмин... и хоть это больно, но позволить себе жить без стен может только во истину сильный. Желаю тебе этой силы... желаю забыть про одиночество...
И если уж мне не позволено видеть твои слезы, то я постараюсь сделать для тебя что-нибудь другое...
Миротик - не такая уж и плохая идея.
PS:
Внутренний ребенок - Тэмин
Рассудок - Кюхён
Разрушающие эмоции - Чанмин
- Уже ближе.
- Тогда почему? За что ты сделал меня таким одиноким?
- А разве причина во мне? - он приподнял бровь и презрительно фыркнул.
- Действительно. Кого же ты ненавидишь больше - меня или Дже? - этого он мне не простит. Я попал в самую суть, играя с огнем. Я чувствую эту страшную силу по ту сторону его глаз. Он словно ворон, смотрящий на мотылька. - Ты думаешь, что мы похожи - в этом причина?
Он долго смотрел на меня без слов и эмоций. Его стеклянный взгляд замер в простанстве.
- Не скрою, в вас есть что-то общее. И дружба с ним не идет тебе на пользу.
- О чем ты?
- О клубе, наркотиках и ваших странных отношениях.
После этих слов мое лицо побелело от ужаса, ведь я никому не говорил о той ночи, кроме...
- Не бойся, Онью - могила. Он бы о таком трепаться не стал, но вы порядочно засветились там и я ОЧЕНЬ хорошо знаю Дже.
- Но откуда ты знаешь об Онью?
- Ты, видно, действительно слишком наивный или настолько глупый. Твое исчезновение наделало шуму в агентстве. Когда ты перестал отвечать на звонки и пропал на двое суток, единственный, с кем ты пошел на контакт после этого был Онью. Он и привез тебя в агентство. Мино психовал больше остальных, но ты не захотел с ним видеться. Я думаю, он так и не узнал правду, верно? О таком можно поговорить не с каждым.
Все верно. После того, как мы стали отдаляться, единственным, с кем я мог поделиться своими настоящими мыслями, был Онью. Он всегда мог понять все, что я ему скажу и не на уровне слов. Он как бы чувствовал меня. И потому ни за что не ругал. Просто был рядом.
- Ну, так что? Тебе до сих пор интересно, почему я не считаюсь с тобой? Тебе кажется, что я презираю тебя? Ненавижу? - Чанмин рассмеялся, словно злой гений. - Признаюсь, издеваться над тобой по началу доставляло мне интерес. Да, ты очень похож на Дже. Но сейчас это уже, скорее, скучно, чем забавно.
- Забавно? Ты находишь забаву в издевательстве над другими людьми? Это жестоко.
- Кто ты такой, чтобы осуждать меня?! - Чанмин сказал это настолько резко, будто собирался метнуть в меня молнию.
Над нами нависла неловкая пауза молчания. Мне всегда было сложно противопоставить что-либо Чанмину. Он говорил так, будто был прав во всем, а я испытывал неведомое чувство вины. Сложно что-либо ответить, когда ничего не понимаешь...
- Послушай, Тэ. - его строгий голос оборвал тишину. - Я больше не потревожу тебя. Даю слово. - он отвернулся от меня, словно собираясь уйти. - Не пытайся разобраться в причинах. Оно тебе ни к чему. Забудь о том, что было, и живи спокойно. А если у тебя накопилось много обид, то самое время их отпустить. Ты никогда не узнаешь правды, а говорить о таком не в моих принципах. Прощай.
Он попрощался со мной, и его фигура в темном плаще удалялась все дальше, исчезая в утренней дымке. Я не находился что-либо ответить. Мне казалось, что сейчас произошло что-то мистическое и странное. По всему Чанмин был и оставался для меня загадкой. Я не понимал его, но что-то внутри меня подсказывало, что он совсем не такой, каким кажется... Он словно хранил внутри себя тайну за семью печатями, которая разъедала его душу изнутри и отдаляла от остальных.
После этого случая прошло полтора года. Чанмин сдержал свое слово. Он больше не притеснял меня, не пытался унизить. Мои отношения с Мино стали как прежде. Я почувствовал легкость и безмятежность бытия... все потихоньку встало на свои места... я со спокойной душой занимался своей работой, и ничто меня не тревожило... а Чанмин. Он словно исчез...
Когда я понял, что его влияние больше не тревожит меня, то мне стало интересно, что с ним происходит и почему все так здорово изменилось с того самого дня. Концертная деятльность, съемки в кино. Всё это было закономерно и немного не то... однако в агентстве уже точно стала известна дата ухода в армию Юно. Что же Чанмин? О нем никаких сведений подано не было. Мино говорил, что с ним что-то не так и уже очень давно. Однако полнейшей неожиданностью для меня стало то, что он попросил меня станцевать с Чанмином Миротик во время отсутствия Юно. Я и представить не мог, что это могло бы со мной приключиться. Конечно же, Мино не знал о том, что произошло тогда между нами. Я был переполнен чувством неловкости.
- А почему вы не хотите станцевать вдвоем ? TVXQ - это дуэт...
- Да ну, брось, Тэмин. Ты же лид-танцор. Юно в тебе души не чает. Он бы гордился видеть тебя на своем месте рядом с Чанмином. А мне ты знаешь - я за любой кипиш, кроме голодовки. Отличная идея, чтобы поддержать старого друга.
- А что сам Чанмин думает по этому поводу? - с опаской в голосе осмелился спросить я у Мино.
- Он был не против. Ну, не Кю же ему тащить танцевать. Тут бы мы красивыми глазами не отделались. А ты быстро все схватываешь, тебе это нравится. Ну, к кому мне, если не к тебе обратиться?
- Я боюсь быть ужаленным молнией.
- Ты о Чанмине что ли? Да он в последнее время сам не свой. Не слушай, что о нем говорят. Это все от неуверенности.
- Неуверенности? - округлились мои глаза, будто весь этот кошмарный характер можно было оправдать лишь одной неуверенностью.
- Ну, да. Это долгая история... Так ты поможешь?
- Дай мне время обдумать, ладно?
- Как скажешь, но я бы не оставлял его одного сейчас... ему нужна помощь.
Не иначе, как небо упало на землю, если Шим Чанмину вдруг понадобилась моя помощь. Однако от чего-то же все изменилось... Почему вдруг сильный, суровый и неприступный, как скала, Чанмин вдруг стал неуверенным. Почему-то же он решил оставить меня в покое? Может, я не заметил чего-то самого важного в то время, как был занят своими проблемами?
Онью любит говорить, что злость в людях возникает от их собственного несчастья. Ненависть ко мне была вызвана его собственными страхами. Но какими?
- Нет, я не буду лезть в чужие проблемы. Чужая душа - потемки, и особенно, если речь идет о Чанмине. Мне хватило его ужасного отношения ко мне. Пусть разбирается со своей жизнью сам. - не заметил я, как рассуждения ушли дальше мой головы в то время, как я шел по коридору к аппарату за кофе.
- А ты всегда казался мне более отзывчивым..., - знакомый голос заставил меня содрогнуться так, будто я совершил сейчас преступление века и был застукан на месте.
Это был Кюхён. Он вышел из-за колонны с бумажным стаканчиком кофе и, посмотрев на меня в упор, негромко произнес:
- Пошли поговорим об этом.
Я ведь тысячу раз ругал себя за привычку рассуждать вслух. С моей то профессией пора было бы научиться молчать побольше. Вечно с языка слетает всякая чушь!
- Не напрягайся ты так, словно я тебя на казнь тащу. - заулыбался Кюхён, облокотившись на перила.
Мы вышли на крышу здания. Сюда обычно никого не пускают, но особо пронырливые имеют дубликаты ключей. И Кю был одним из тех, кому не зазорно было нарушать правила и нравилось оставаться наедине с самим собой.
- Тут спокойно и тихо. Люблю оставаться здесь и писать тексты. Никто не мешает.
- Прямо как в школе. Прокрадываться на крышу в обход преподавателей.
- Да? И что же ты любил делать в школе на крыше?
- Ребята приходили туда тайком покурить, а я просто любил там прятаться от всех.
- Ясно. Я забыл, что тебя не любили в школе.
- Это осталось в прошлом.
- Однако кое-что шагнуло потом в настоящее, верно?
- Знаешь, мне неприятно вспоминать об этом.
- Прости. Но я, кажется, должен внести некоторую ясность в отношении поведения Чанмина. Школьные проблемы школьными проблемами, но когда речь заходит о работе в агентстве, то все становится куда более серьезным. Здесь друзья и работа сочетаются весьма сложным образом. И не всегда враги являются врагами, а друзья друзьями.
- Я не считаю Чанмина своим врагом... впрочем, как и другом тоже.
- Но злишься на него?
- Нет. Уже нет. Хотя мне было непонятно его поведение. А сейчас и тем более. Он всегда был для меня самым настоящим испытанием. Он был строг со мной как ни с кем, а сейчас ему нужна моя помощь. Как к этому относиться, когда ничего не знаешь?
- Да, Чанмин - сложная личность. С ним непросто. Мы столько времени знакомы, но иногда он становится невыносимым и ссоры неизбежны. Каждый из нас в определенном смысле не подарок, но мы ко всему привыкли. Это и стало мерилом дружбы - время и приятие самых худших закидонов. Сейчас у него не самый простой период. Уже полгода с ним творится что-то странное. Он сам не свой. В какой-то момент мне стало трудно достучаться до него. Мы даже ненадолго прекратили общение. А потом все стало совершенно очевидно... всему причиной является неуверенность.
- Какая еще неуверенность? Я уже второй раз за сегодня слышу про неуверенность и не понимаю, как это применимо к Чанмину вообще?
- Я понимаю, что он в твоих глазах показал себя не с лучшей стороны - несправедливый бессердечный угнетатель с едким чувством юмора. Однако взгляни на это под другим углом и ты увидишь истину. Чего больше всего на свете боится Чанмин? - предательства. В душе он очень долго переживает в себе его горечь. Ему непросто отпустить чувство ненависти, потому что он слишком уязвим. Намного больше, чем ты думаешь... Мне даже кажется, что ты как раз в этом сильнее его.
- Но о каком предательстве идет речь? Это связано с прошлым пятерки?
- Да, это было связано и с самой пятеркой и с тем, что творилось тогда вокруг них. Слишком много всего... однако все же первые серьезные перемены случились из-за того, кто стоял ближе всего... того, кто был с Юно, того, кто ушел от него, того, кто постоянно возвращается... того, кого ты ему напоминаешь.
- Дже.
- Верно. И то, что ты с ним неожиданно спалился в клубе, зажгло в глазах Чанмина праведный гнев еще больше. Хотя не думай, что он только и делал, что ненавидел тебя. Внутри он понимал, что его ненависть бессмысленна и является лишь напоминанем прошлого. Скорее, он беспокоился за тебя по-своему. Он не хотел бы видеть тебя таким, как Дже и абсолютно утвердиться в своей ненависти.
- Какая-то слишком сомнительная забота, не находишь? По мне так он просто издевался надо мной, делая мою жизнь невыносимой.
- Послушай, не обижайся на Чанмина, но это у него такой стиль - выражать заботу через злобу. Он ворчит и порой негодует, но просто потому, что он неравнодушен к проблеме. Едкости, гнев, критика - ему кажется, что этим он наводит порядок и защищает себя одновременно, не давая слишком сильно раскрыться. Показывать привязанность и излучать добродушие - это пожалуй не про него. Тут он часто перегибает палку, заставляя людей думать, что они ему неприятны и чем-то не угодили. Правда за строгим учителем жизни скрывается беззащитный котенок, боящийся одиночества и очередных ударов в спину. Следуя правилу "нападение - лучшая защита", он часто язвит, чтобы никто не понял его истинных переживаний и уязвимых мест. Он как бы не подпускает к себе людей ближе, чем следует. Однако он и на половину не такая злюка, какой себя выдает. По первости к этому не сразу привыкаешь. Но заслужить его расположение и право называться другом - дорогого стоит. Да, по началу он неосознанно испытывал к тебе неприязнь. Отыгрывался. И боялся. Боялся, что ты так же легко и беззаботно очаруешь дорогих ему людей, а потом жди беды. Проекции делают с людьми странное дело.
- Ты тоже думаешь, что я похож на Дже?
- Я бы не сказал, что был с ним знаком настолько хорошо, чтобы так утверждать. Однако Вы с Дже, если уж чем и похожи, то это некой лучезарностью и одновременно ранимостью, но я бы сказал что это совершенно особое обаяние сродни лунному свету. Вы, как дети, которых хочется защищать. Я ни в коем случае не хочу сказать, что вы слабы. Нет. Тут дело в другом. Есть люди Солнца, а есть люди Луны. Вы с Дже из вторых. Ваша душа будто соткана из чего-то утонченного и абсолютно милого, что людям Солнца хочется непременно защитить. Ваша красота обманчиво хрупка, но она магнитом притягивает таких, как Юно или Мино. Люди солнца ни перед чем не пасуют, они больше действуют, чем размышляют. Тонкая душевная организация - это, словом, не про них, но в этом и заключается их сила. Они умеют развеять сомнения, взять под крыло, под свою защиту. Таким как ты или Дже довольно просто очаровать людей солнца просто одним своим взглядом и ненавязчивой улыбкой.
- Ты думаешь, что я невольно очаровал Юно, чем и заполучил такую ненависть Чанмина?
- Все видели, как Юно был неравнодушен к тебе. Его симпатии и поведение вызывали чувство дежавю. Словом, все это мы уже где-то видели... Зная Юно, он не отдавал себе в этом отчет, но по всему было видно, что ты ему заменял Дже. Это опасное сходство и насторожило Чанмина. Я бы даже сказал - взбесило. Видишь ли, Чанмин не любит проявлять свои настоящие чувства открыто, я уже молчу о том, как тяжело ему давалась тактильность. Объятия, проявление нежности - этим он разбрасываться не любил и не умел. К тому же, в мире шоу-бизнеса с его обилием однополых отношений, он не хотел лишний раз давать повод думать о себе превратно. Чанмин честен и прямолинеен. Со временем он, конечно, привык к приколам по фансервису, но вообще он ярый гомофоб.
- Мой внешний вид обычно вызывает отвращение у гомофобов. - с досадой вспомнил я, - Он как бы это... немужественный что ли. Рад, что мне позволили это изменить. Но... никаких мыслей у меня в сторону Юно не было! Я надеюсь, Чанмин это тоже понимает?
- Конечно, понимает. Он вообще сообразительный. Ты просто ему невольно на больную мозоль попал. Вот он и отыгрывался на тебе. А теперь все давно изменилось. Думаешь, он подарил тебе песню для твоего сольного альбома потому, что так было выгодно агентству?
- Не знаю его истинных помыслов, но это был широкий жест души. Однако за ним не последовало никаких разъяснений. Всё выглядело, как работа. И, признаться, Чанмин был очень требователен к исполнению. Даже не знаю, был ли я рад этой песне. Скорее, меня страшило не справиться с ней. Чанмин как-будто устроил мне испытание.
- Это был шаг к примирению. И вот я тебе сейчас все это говорю, потому, что Чанмин сам тебе никогда не скажет. Он очень гордый. Он вообще о таком не говорит. Ему проще себе на горло наступить, чем признаться в своих истинных чувствах или признать ошибки. Иногда мне больно на него смотреть. Наблюдать за тем, что он творит с собой. Знаю, что это не оправдание. И даже на извинение не похоже, но вот как то вот так...
- Знаешь, когда он намеренно выстраивал стену непонимания между мной и Мино, лишая меня моего единственного друга на тот момент, то я испытывал такую боль и обиду на Чанмина, что мне казалось я его ненавижу... но я больше ощущал себя жалким и беспомощным, чем готовым к мести или реальной ненависти... он заставил меня ощутить такое одиночество, что это чуть не ожесточило меня... не знаю, как я справился с этим... наверное, мне Онью вовремя помог.
- Зато тебе знакомо то же, что и Чанмину. Страх одиночества, предательство, несправедливость... в этом ты можешь его понять.
- Да, но... что же все-таки произошло между ними тогда? Понимаю, что нос совать нехорошо в чужие отношения, но мне, кажется, я стал их невольным участником.
- Не буду рассказывать всего, что знаю. Скажу лишь то, что Чанмин вкусил сполна того, что в свое время оттолкнуло Дже от Юно. Как бы это объяснить... Юно - отличный товарищ, верный друг, но как бы он ни был близко, он бесконечно далеко. Он искренне дарит тебе свое тепло и участие, но может забыть о тебе в самый неподходящий момент. У него десятки друзей и сотня другая дел. Как довериться человеку, который всегда возвращается мыслями к тому, кто далеко и забывает о том, кто ближе остальных? Знакомым всегда достается радушие и внимание, а близкому то, что останется. Знаешь, Чанмин очень верный, но он не умеет выражать теплоту своих чувств. Юно напротив. Всегда открыт, но рядом с ним легко ощутить себя предметом мебели. Его забота и внимание распыляется на всех, но не достается никому в полной мере. Ты всегда ощущаешь себя одним из... и всегда спрашиваешь себя: "Что если в один прекрасный день он променяет меня на что-то более выгодное и комфортное? Кто же я для него? Значу ли что-то?".
- Как знакомо... , - вздохнул я про себя, вспомнив о Мино.
- Вот это вас с Дже и роднит.
- Теперь уже не только с ним, я так полагаю...
- Верно. И он это тоже понимает. Поэтому не злится. Скорее, просто ощущает себя виноватым.
- Он делает одинокими других, чтобы они поняли его одиночество..., - вдруг осенила меня страшная истина.
- Грустно, не правда ли... - вздохнул Кю, - пойдем вниз, мне нужно через пару часов быть в одном месте.
Ноги шаркали вниз по ступеням. Мыслями я был не здесь. Как много было сказано за один вечер. Ко всему прочему, в душе я ощущал некую горечь. Вспомнился Дже, невольно вспомнились те отвратительные чувства на утро, суровый взгляд Чанмина, мое одиночество, разные мысли... но теперь все под другим углом. Я сожалел Чанмину. Мне даже мысленно захотелось его обнять... едва ли он знал, насколько хорошо я его понимаю.
- А как же я, Юно? - донеслось этажом ниже и Кю резко притормозил передо мной, подав знак, что дальше спускаться нельзя.
Мы замерли на лестничном пролете, и сквозь перила я увидел внизу говорящего по телефону Чанмина.
Он стоял у стены, и мне хорошо было видно его лицо. Когда он повесил трубку, я увидел слезы на его щеках. Господи, слезы! Гордый и неприступный Шим Чанмин. Железный человек, которого я боялся все это время, был просто одиноким напуганным мальчишкой, которого так и хотелось утешить...
- Стой. - схватил меня крепко за локоть Кюхён. - Если ты увидишь его слезы, он не простит тебе этого до конца твоих дней.
- Но, Кю, так быть не должно! - мое сердце сжималось от увиденного, мне хотелось хоть что-нибудь сделать для него.
- Стой лучше здесь. Я сам спущусь.
Так я снова остался в стороне. Но теперь я уже не ощущал себя изгоем. Мне даже показалось, что все мои проблемы стали такими крошечными и незначительными. Мозаика в моей голове сложилась и стало немного горько, что я не знал этого раньше... ведь всегда можно было принять его холодность как-то иначе, увидеть за ней страх и неуверенность...
Выходит, мы оба были ближе друг к другу, чем об этом можно было подумать, и пытались зацепиться за то, что было нам дорого...
Огородившись неприступной стеной холодного безразличия, Чанмин ревностно защищал границы своего внутреннего мира. Тяжело переживая предательство близких, он сам становился невыносимым. Стремящийся к независимости, он всегда был зависим. Едва ли такие люди, как Юно, могут понять это. Заботливый, но бесконечно далекий, он продолжает тянуться к таким, как Дже, не замечая, как рядом с ним безразличием измучен самый близкий.
Мне очень понятен страх Чанмина оказаться ничем для того, с кем ты бок о бок прошел так много. Безразличие в ответ на верность простить очень трудно, но и злиться на того, кто тебе дорог, бессмысленно. Остается отравлять ядом себя и окружающих, страдая от собственной привязанности...
Страх быть ненужным. Страх быть забытым... Думаю, Дже тоже было это знакомым...
Надеюсь, ты будешь сильным, Шим Чанмин... и хоть это больно, но позволить себе жить без стен может только во истину сильный. Желаю тебе этой силы... желаю забыть про одиночество...
И если уж мне не позволено видеть твои слезы, то я постараюсь сделать для тебя что-нибудь другое...
Миротик - не такая уж и плохая идея.
PS:
Внутренний ребенок - Тэмин
Рассудок - Кюхён
Разрушающие эмоции - Чанмин
четверг, 18 сентября 2014 г.
воскресенье, 24 августа 2014 г.
Just another side
- Как же я устал от них, - вздохнул блондин и его рука непроизвольно потянулась за бокалом спиртного.
- Понимаю. Ты еще более закрытый, чем я. Можешь выговориться, если накипело. - второй блондин сидел рядом, потягивая виски со льдом.
- Сегодня, когда я вышел из машины и меня окружили фанаты, снова появилось то, чувство, когда тебе хочется оказаться в самом нелюдимом месте на свете. Хочется бежать от людей просто потому, что их внимания слишком много. И речь не только о толпах фанатов, мне становится не по себе от репортеров, нескончаемых шоу, прессы и даже стилисты начинают раздражать, подходя в очередной раз к моему лицу с набором кистей для макияжа. Думаю, это всем из нас знакомо. Яркие огни сцены, множество внимания к моей персоне - по началу это забавляет, дарит много эмоций, появляется ощущение, что ты делаешь нечто значимое, потом это превращается просто в работу - штампованные фразы, улыбки, встречи. Одни и те же передачи, одни и те же люди. Шоу должно продолжаться. Никому нет дела, что тебя уже тошнит от этого фурора и бесконечного повторения одного и того же танца... А как всё замечательно начиналось... Прошло, кажется, около двух месяцев после нашей последней встречи. Я уехал в Америку и полностью погрзился в работу. Это было прекрасное время посвященное самому себе. Я вообще люблю начинать что-то новое в окружении опытных людей и профессионалов - фанатов своего дела. Меня в этом смысле ждали приятные знакомства. К тому же, это была Америка. Можно было просто так появляться на улицах города и чувствовать себя обычным человеком, не пряча лицо и не думая о преследовании. Знаешь, я так был влюблен в эту атмосферу, что совершенно не замечал, как течет время. Периодически я скучал по дому, в котором остались мои друзья, но и улетать оттуда мне очень не хотелось. Мы начали разбирать хореографию и ставить танец для заглавной песни моего альбома и тогда я забыл обо всем на свете. Мне так нравится то, что я делаю. Это полностью забирает меня. Трудиться в поте лица было не в первой, но теперь, когда это был мой первый сольный альбом, на мне лежало еще больше ответственности. Я очень много работал, очень хотел, чтобы это было на новом уровне, поразило окружающих и прежде всего понравилось мне самому... Было здорово наблюдать за рождением чего-то нового, еще пока тебе неизвестного... Знаешь, мне пришлось многое изучить в технике Майкла. Я считаю, что такого мастера миру подарил Бог, чтобы мы никогда не падали духом, чтобы всегда стремились стать лучше, чем мы есть, чтобы могли вдохновлять других своим любимым делом. Я смотрел много записей с его выступлений. Мне хотелось стать им, почувствовать его своим телом во время танца - то, как он двигался. Его эмоции я пропускал через себя, словно вживаясь в эту роль... И ты знаешь... в один момент мне стало так больно. Он совсем другой в жизни... такой страстный и яростный на сцене и такой тихий и робкий за кулисами. Всё, что я представляю из себя уложилось в одно мгновение в моей голове. Я люблю быть ярким, иногда эпатажным, люблю что-то на грани, всю эту мишуру и сценические игры. Мне нравится реакция публики, ее интерес ко мне, признание. Однако как же мне надоедает этот образ, за рамки которого так сложно выбраться. Образ, придуманный нашими имиджмейкерами еще бог знает с каких времен. Теперь эта маска играет против меня. Быть миловидным женоподобным мальчиком стало моей обязанностью. И с какой бы завистью я не смотрел на таких, как Юно, но моя роль в шоу-бизнесе определена совершенно четко. Надо ли говорить, как меня раздражали эти длинные нарощенные волосы, извращенные идеи с переодеванием в женщину. По началу было необычно, но забавно. Малолетние девочки любят такое. Всё походило на цирк - вроде бы в шутку и не по-настоящему, но в то же время совсем не смешно, ведь спектакль повторялся без конца. Меня уже никто не воспринимал всерьез, что я могу нечто большее, чем всё это. Сольный альбом стал моим первым шагом к чему-то новому. Я радовался, как ребенок. Я смотрел на своих учителей и буквально рвался к тому, чтобы сорвать с себя эту старую маску. Я очень хотел, чтобы люди стали воспринимать меня по-другому! В жизни я довольно спокойный и интровертный человек, мне не нужно столько общения, сколько мне его предлагает мир, я устаю от этого. Есть ребята, которые ведут себя иначе - они не могут жить без внимания, им нужно всегда быть в центре событий, в общении, вести за собой остальных. Они ловят кайф от того, что знамениты, а я, скорее, получаю удовольствие от процесса, чем от результата... Конечно, признание публики важно для артиста. Я не хочу сказать, что я не люблю внимание совсем или что я не люблю своих фанатов. Однако мне сложно быть милым и трогательным всегда. Актерство как-то не по мне. Когда я танцую на сцене - да, я живу. Есть что-то, что я действительно хочу показать зрителю. Плоды своих трудов. Но для этого достаточно пары выступлений, а потом начинается пытка... На каждом шоу, на каждом канале одни и те же вопросы, одни и те же танцы. Всё удовольствие от проделанной работы смазывается. То, что ты раньше любил, ты начинаешь ненавидеть, а это сказывается на результате. И теперь я не хочу ничего кроме как банального отдыха где-нибудь в лесной глуши, где нет ни одного человека на многие мили вокруг. Хочу тишины. И выспаться. Хочу побыть собой хотя бы несколько дней... Знаешь, грубить людям - это не в моем характере. Мне неловко проявлять агрессию, мне даже сложно возражать. Так уж вышло, что я больше склонен идти на компромисс или уступать дорогу более напористому. И чтобы показать всем окружающим, что не смотря на эти качества, я все-таки остаюсь мужчиной, мне даже пришлось проделать немалую работу над своим телом. Нет, я не получаю удовольствия, насилуя себя в спорт-залах. Джонгу это нарвится, а мне дается с трудом. Иногда я спрашиваю себя - ну, почему я не могу просто танцевать? Почему обязательно нужно доказывать, что я не такой, как все думают? Люди любят красивые картинки. И большинство женщин считают, что если у тебя нет красивого тела и должного поведения, то ты и не мужчина вовсе. Почему я должен стараться выпячивать это в себе, чтобы другим было заметно? Демонстрируя свою сексуальность на сцене и перед камерами я тоже играю. Фанатам будет странно понять, но они могут хоть тысячу раз отыметь меня в своих фантазиях с десятками разных мужиков или представлять меня в паре с собой, но я совсем не такой. Люди моего окружения порой жалуются, что я бессердечный или холодный. Говорят, что я не умею любить, что во мне нет огонька. Реальность - совсем другая штука. И это правда. Мне чужда страсть. Я ничего не чувствую к людям кроме банальной привязанности. А любовь... я считаю, что забота о ком-либо - это и есть любовь. Мои эмоции никогда не были особенно яркими, но я выражаю свои чувства к людям совсем иначе. Внутри я совсем не милый, и мои друзья знают об этом. Фанатов эта мысль разочарует, они не станут понимать такое... А тем временем, глубокие переживания - это не то, что я смогу вынести на люди. Тут я улыбаюсь, кланяюсь, а в душе у меня полный бардак, от которого хочется напиться. Я стал курить, пить и вообще многие вещи для меня обесценились после того, как я вкусил звёздной жизни. Я не считаю, что я круче остальных, но и вокруг меня нет идеальных людей. Все эти непотребства я стал творить именно из-за окружения. Так делают все. Мы избалованные дети в глазах общества, но мало, кто знает, что этим детям пришлось пожертвовать своим детством ради успеха. Что такое спокойная жизнь? Что такое школьная любовь? Что такое искренность со стороны друзей? Нас либо слепо обожают, либо ненавидят, завидуя, а еще есть те, кому на нас просто все-равно - это меньшее из зол. Вставая по утрам, я каждый раз задаюсь вопросом - как можно быть настолько одиноким в толпе? Что с нами происходит? Как остановить этот сумасшедший мир? Мы и понятия не имели, с чем столкнемся, когда подписывали контракт. Да и что могут понять дети? За нас всё решили, а мы были счастливы, представляя себе красивое звёздное будущее, которое нас манило ровно столько же, как и страшило. Всю грязь закулисного мира мы узнали куда позднее. И деваться нам некуда. Что делает обычный человек, если ему не нравится его работа или коллектив, или начальство? Он пишет заявление об увольнении и меняет свою жизнь. И в этой свободе решать есть огромное счастье, которого не понимают обычные люди! Мы не можем себе этого позволить! Не можем даже помыслить, чтобы нас прилюдно не осудили. Я никогда не осуждал тех, кто хотел уйти. Еще больше я восхищался тем, кому это удавалось. Удавалось выдержать напряжение от стычек с агентством и продолжить своё существование на новом совсем ином уровне. Поэтому я восхищался тобой, Дже. Я радовался за вас троих, наблюдая, как вы растете и при этом делаете то, что вам нравится. Это великое счастье. Тут в Корее о большем звёздам и мечтать нельзя. Великое прошлое, не менее великое настоящее, свобода творчества, свобода решать за себя - каким быть и что петь, что танцевать. Многие тут - просто красивые куклы в руках искусных кукловодов. Они могу поднять тебя до небес, а могут втоптать в самую грязь. Им решать, в чем ты выйдешь сегодня на сцену и какие песни будешь петь. Им не важно, насколько ты изможден тренировками и плотным графиком. Они обратят на тебя внимание только тогда, когда ты упадешь в обморок на сцене. Мало, кто понимает суть нашей работы. И слишком многие стремяться нас осудить при малейшей оплошности, не подумав, забывая, что и мы имеем право быть обычными людьми... как же тут не подсесть на алкоголь и наркотики? Как же тут остаться искренним и открытым, когда за тебя решают, что сказать перед камерой? Для всех мы есть, а для нас самих нас нет. Нас выбирают тысячи, а нам и выбрать то из них некого, потому что никто нас не примет такими, как мы есть.
- Пока я был в SM в моей голове крутились те же самые мысли. У всех из нас разное отношение к этому вопросу. То, что нас вдохновляло, со временем просто стало нашей работой - нашим клеше, а потом я понял, что это не мой путь. Творчество не должно угнетаться чьим-то желанием на тебе заработать. В чем мы были виноваты тогда? В том, что осмелились сделать свой личный выбор, не желая оставлять всё как есть? Но разве нас слышал кто-нибудь, когда мы хотели им донести суть наших порывов? Они нас выростили, они дали нам отличный старт в жизни, они научили нас многому, за что я им благодарен - всем людям, которые стояли за нашей спиной. Мы все вместе начинали с нуля сначала в Корее, а потом в Японии. Так вышло, что наша слава затмила все ожидания, но чем больше росла наша слава, тем больше нам диктовали условий. Казалось, что свобода была обратнопропорциональна нашим достижениям. Я знал, что мы могли больше, чем просто плясать под чужие песни. Мы могли бы и сами создать вещи не хуже. Одна из радостных мыслей, что посещает меня по утрам, когда я просыпаюсь - нам не надо больше танцевать Rising sun! Мне близко всё, о чем ты говорил. И про танцы, и про образ. Боже, как я себя ненавидел, ты бы знал! Роль миловидного сладкоголосого мальчика всегда доставалась мне. Даже Чанмин рядом со мной смотрелся куда мужественнее. Конечно, это угнетает. В юные годы мнение других людей так важно. Я никогда не считал себя красивым. Меня заставили в это поверить. Фанаты любят писать обо мне, как о женщине - в этом я тебя понимаю. Только они не знают, что это еще больше заставляет сомневаться в себе, рождает ненависть и море комплексов неполноценности, - всё, что угодно кроме решительности. По-началу хотелось кричать от этого, потом стало все-равно, а сейчас я использую этот образ ничего не стыдясь. У меня есть женщины, есть моя музыка, вдохновение и есть та сторона жизни, которую не примет никто. Мы молчим о таком. Делаем вид, что мы лучше, чем есть на самом деле. Скрываем свои желания и пороки. Наша жизнь - маскарад, в которой вранье стало обычным делом. Я люблю сцену. Люблю петь. И я рад, что стал собой больше, чем когда-либо. Со мной остались только те, кто мог это принять - сцена стала моим настоящим домом. Что касается ощущения любви - никогда не чувстовал ее по отношению к себе. Слепое обожание, меркантильное использование - да. Любовь - сомневаюсь. Я помню, что чуть не съехал с катушек после инцидента с настоящими родителями. Как бы мне не хотелось это оставить за кулисами всеобщего обозрения, но всё было выставлено на показ. Именно тогда в моей жизни появилось много спиртного. Мне было настолько отвратительно, что хотелось уйти со сцены вообще. Приходилось разрываться между всеми подряд - фанатми, агентством, родителями. Да плевать им было на меня. Никогда и никого не волновало то, что у меня внутри. А потом я завел твиттер, и понеслось. Люди не подозревали, как выглядит и десятая часть моей жизни. Я им открыл маленькую замочную скважину, чтобы они могли подглядывать за мной. И что в итоге? Такой Дже был им не нужен. Очень многие меня осудили за мой образ жизни, но таким я был всегда и мне надоело скрывать такие элементарные вещи. Правильный милый мальчик - это не ко мне. Фанаты стали чем-то само собой разумеющимся в жизни. Я не жду от них понимания. Остались только те, кто смог принять меня любого. В конечном итоге, им достаточно любить моё творчество и совсем не обязательно любить меня - это куда вернее.
- Ты устаешь от толпы?
- Безумно. Уединение - это роскошь, но без этой толпы и декораций я снова начинаю ощущать себя одиноко. Энергетика стадионов - это наркотик, подсев на который однажды, его уже не возможно забыть. Эта дикая орущая толпа придает смысл жизни. Несколько часов радости, а потом отходняк... У любого наркотика есть свои негативные последствия - привязанность фанатов, осуждения, непонимание, преследование и слишком много внимания к твоей личной жизни. Это раздражает.
- И этой энергии надолго не хватает, ведь мы практически живем для других людей, растрачивая себя, но что самое главное - мы обожаем свою работу.
- Ахахах, верно подмечено. - засмеялся блондин, прикрывая рот. - Как смотришь на то, чтобы угостить вон тех девочек? - и он кивнул в сторону барной стойки.
- Нет. Хватит с меня общения на сегодня. Я не вынесу.
- Ты просто не достаточно выпил. - и блондин подлил еще выпивки своему другу.
- Спасибо, что выслушал всю эту исповедь. Меня редко пробивает на такое.
- Уж кому, как не мне это понять. - Дже полез за сигаретами в карман куртки. - Ребята называют меня стонотой.
- Мне нравится твоя непосредственность. - улыбнулся Тэ. - Давай почаще вот так без наркотиков и алкоголя? Думаю, нам это не нужно больше.
- Точно сказал. - кивнул Дже. - Меня прямо самого отпустило. Так боялся, что всё опять криво выйдет, но разговор развеял мои сомнения. Душевно поговорили. - он раскрыл пачку сигарет. - Будешь?
- Да, давай. - Тэ потянулся за одной. - Может, к тебе поедем?
- Могу предложить новый ужастик, пиццу и много пива. Последствия на твоей совести.
- Идет. - засмеялся блондин, ощущая, как жизнь все-таки чуточку стала проще.
пятница, 22 августа 2014 г.
Вдохновение [в продолжение истории "Drugs"]
- Ничего не слышу, что б тебя! - руганулся блондин, швырнув скомканный лист бумаги куда-то в угол.
- Что не слышишь? - брюнет оторвал свой взгяд от ноутбука, наблюдая за истерикой друга.
- Слова. - стал ерошить он свои волосы. - Они обычно сами приходят мне в голову... Я будто слышу голос внутри себя, за которым начинаю непроизвольно записывать... А теперь его нет уже очень давно... Не могу родить ни строчки. - убивался блондин.
- Успокойся ты. Просто у тебя временный творческий кризис. Со всеми бывает. Ты не станешь менее талантливым, если отдохнешь пару недель.
- Ты не понимаешь. - фыркнул блондин. - Никогда меня не понимал.
- Хорошо. - вздохнул брюнет. - Если для тебя это так важно, то попытайся придумать выход. Что тебя вдохновляет или что нужно сделать, чтобы ты снова услышал этот голос?
- А черт его знает.- руганулся блондин, распластавшись в кресле. - Хотя нет. Вру. Я знаю.
Меня снова потянуло на ошибки.
- Так вот как ты черпаешь своё вдохновение. - усмехнулся брюнет. - Жизнь стала слишком спокойной. Всё, что было, ты уже выжал, как лимон, и сейчас нет никаких новых впечатлений?
- Нет. Не то. - сощурился блондин, словно выискивал правду внутри себя. - Эмоции переполняют меня настолько, что я не могу их выразить вообще. Они заглушают голос в моей голове. Они беспокоят меня днем и ночью, я возвращаюсь к ним снова и снова... Эти навящивые мысли...
- Кажется, кое-кто совсем потерял душевный покой. Что же это за мысли такие?
- Бред. - отрезал блондин. - Полный бред.
- Не то, чтобы ты меня сейчас удивил. - с иронией в голосе подметил брюнет. - Но это привычное содержание для твоей головы.
- Да что ты можешь понимать в этом? Ты не пишешь тексты для песен, не сочиняешь музыку. Хватит с меня лид-дэнсеров!
- Так-так-так. С этого момента по-подробнее. - оживился брюнет - Что там было еще про ошибки перед этим? - он закрыл ноутбук и поудобнее расположился в кресле для дальнейшего допроса.
- Чего ты так к словам цепляешься! - недовольно зафырчал блондин.
- Просто я давно тебя знаю. А, ну говори, в чем дело? Ты же в курсе, что без ответа ты не выйдешь отсюда... - деловито скрестил на груди руки брюнет. - На каких еще лид-дэнсеров ты подсел? И чего мне ожидать от тебя на этот раз?
- Ты можешь быть спокоен. Я в твою сторону дышу ровно.
- Тогда кому ты еще, интересно, хочешь подкинуть проблем в виде себя?
- Ааащщщ. Ты все время такой упёртый! - злился блондин.
- У тебя просто всё на лице написано.
- Вот тогда и читай по нему! Зачем задавать мне эти вопросы?
- Имя, хён, имя!
- Тобой движет праздное любопытство! Ты знаешь, что ведешь себя, как негодяй, насмехаясь над моими чувствами?
- Уж кто бы говорил. - закатил глаза брюнет. - Ладно. Подойдем к этому с другой стороны. Что ты хочешь с ним натворить, чтобы успокоиться?
- Это ты обо мне так беспокоишься сейчас?
- Я за человека боюсь, балда.
- Отвали на хрен! Я тебе не обязан ничего говорить. - забился в своем кресле блондин.
- Ты сам виноват, что разжег во мне такое любопытство. Теперь я из тебя душу вытрясу, но не отпущу без ответа. - улыбался брюнет, пытаясь прикинуть, кто бы это мог быть.
- Ты меня убьешь. - схватился за голову блондин, предвидя свою участь.
- Я с ним знаком?
- Давай без имен, ладно? - занервничал блондин. - Вобщем, это должно было быть просто сексом на одну ночь. Я как обычно надрался в клубе. Он попался мне под руку. Всё закрутилось, и я лишил его девственности. Утром меня стали мучить угрызения совести. Мы разбежались. И я больше его не видел. Не знаю, что там в его голове, но в моей полный хаос. С одной стороны, я ничего не могу хотеть от этого ребенка, с другой - меня чертовски подмывает развлечься с ним снова. И вот последняя мысль пугает меня не на шутку!
- Извини, я спрошу прямо - это Тэмин? - и после этих слов в комнате нависло гробовое молчание. По испуганному выражению лица блондина можно было и не дожидаться ответа. - Ну, ты и засранец! - был огорчен своей догадкой брюнет.
- Я же говорил. Не надо было начинать этот диалог. - вздохнул обреченно блондин, с опаской поглядывая на друга. - Я вижу, как ты хорошо к нему относишься. Прости, я сам не знаю, что на меня нашло тогда. Мы были оба под кайфом.
- Вы еще и на наркоте сидите?!
- Упс. Это было лишнее. - прикусил нижнюю губу блондин, понимая, что сейчас будет скандал. - Это была пара колёс. Ничего серьезного для одного раза.
- Не приближайся к нему больше. Хватит уже этих ошибок, Дже. Остановись на этом, я прошу тебя! - умолял брюнет. - Для тебя это очередной повод для вдохновения, а для него - это начало чудовищных ошибок.
- Поздно, Юно. Он такой же, как я... - и взгляд блондина передал всю горечь и полноту этого смысла.
- Не верю. - отрезал брюнет.
- Я лишь могу пожать плечами в ответ. Он действительно сам хотел всего этого. Ты же знаешь, я никого не заставляю. Да и к детям меня никогда не тянуло. В отличие от тебя.
- Еще хоть слово и я тебе рот вымою с мылом. - рассердился брюнет.
- Не то, чтобы я сейчас не рисковал заполучить по морде, но ты разве ни разу не хотел его? Если уж быть честным до конца. - глаза блондина блестели, потому что он прекрасно знал о чем говорил. - И как ужасно, что эта роль досталась мне... из, наверное, еще десятка самцов, желающих отыметь прекрасного белокурого ангелочка. Знаешь, на это место я никогда не претендовал, но когда он спросил, то мне стало любопытно, каково это... быть на твоем месте...
- Прости что?
- Знаешь, многие говорят, что мы с ним чем-то похожи. А у тебя так редко просыпается тяга к мужчинам. Раньше бы я не придал этому значения, но мне всегда казалось, что ты смотришь на него, как на меня в прошлом... Сознаюсь, это даже заставило меня ревновать, не смотря на то, что мы уже давно не встречаемся.
- Ты ошибаешься. Мои чувства к нему близки к отцовским, но сейчас, когда ты сказал, я соглашусь, что вы чем-то похожи... Мне в тебе этого стало чертовски не хватать.
- Наивности?
- Чистоты.
- Внешность обманчива. - поспешил разубедить его блондин. - Ты слишком доверчив и любишь видеть в людях то, чего в них нет.
- Может быть, но я никогда не перестаю в них верить.
- Ты поэтому до сих пор со мной общаешься? Дал мне шанс на исправление? - хмыкнул блондин.
- Тебя ничто не исправит, а это чувство совсем другого сорта... Я просто привык к тебе, мне практически нечему удивляться. Наши отношения и на дружбу то не похожи. Ты периодически вваливаешься в мою жизнь, а я периодически начинаю скучать, если тебя нет слишком долго. Наверное, меня тоже тянет совершать ошибки.
- Знаешь, ты единственный, к кому я возвращаюсь. До сих пор.
- Знаю... поэтому давай остановим этот разговор, пока это все не закончилось банальной фразой "я люблю тебя"?
- А я думал ты фанат этой строчки. - засмеялся Дже. - В жизни ты говоришь ее довольно часто.
- Чем чаще я ее произношу, тем больше думаю, что не понимаю, что же это такое на САМОМ деле.
- Как знакомо...
- Раньше я был уверен абсолютно во всем. Для меня весь мир делился на черное и белое. Не было вопроса, который бы поставил меня в тупик. Моя решительность зашкаливала. И благодаря этому я добился очень многого. С годами я стал терять это качество. Я бы даже сказал так: сейчас нет ни одной вещи, в которой я бы не сомневался.
- А у меня все по-другому. Я всегда и во всем сомневаюсь, но с годами начал забивать на это. Нерешительность чертовски мешает быть самим собой...
- Благодаря этому ты и раскрыл свой талант. Сделал то, на что я не смог бы решиться.
- Две стороны одной медали?
- Но каким разным был результат...
- Да не прибедняйся ты, что о чем то жалеешь...
- Согласен. Это дело прошлого. Сейчас я доволен всем, что имею.
- Слушай, меня гложет любопытство. Как ты догадался, что это был Тэ?
- Всё как ты и сказал - вы слишком похожи. Еще чутье и фраза про ребенка, а дальше закономерный ассоциативный ряд, который вызывал у меня только Тэмин.
- Ты же наверняка видишь его чаще, чем я. Как ты не заметил раньше? - заинтересовался вдруг блондин.
- Заметил что?
- То, какой он на самом деле...
- Извини, я не из тех, кто умеет видеть такое. Я же из доверчивых, как ты выразился.
- По-моему, это банальная недальновидность. - не упустил возможности поязвить блондин. - Так будем считать, что я раскрыл тебе глаза?
- Лучше бы я спал, честное слово. - брюнет ушел в фейспалм.
- Ну, а по скольку я тебе всё рассказал, как ты и хотел, я могу спокойно уйти. - довольно вскочил блондин и подхватил свою кожаную куртку.
- И куда ты намылился? - брюнет с удивлением проводил его взглядом до двери.
- За вдохновением. - подмигнул Дже. - Пора с этим покончить.
- Лучше бы ты услышал голос своей совести. - произнес брюнет в след уходящему в череду новых ошибок блондину.
"Одиночество - купол моего неба, под которым я никогда не найду покой. Я не умею жить один и не умею быть с кем-то. Сплошные ошибки - вот моя жизнь. Мой голос возвращает меня к жизни. Когда я слышу его в своей голове, когда я пою им, мрак отступает. Тот, кто осуждает меня, никогда не был мной. И я ничего не хочу объяснять. Я устал оправдываться и искать понимания. В моем сердце огромная дыра от небрежных выстрелов любимых людей, которым я доверял. И теперь я снова открыт им. Теперь я другой. Испорченный жизнью и вашими руками. Да, что я знаю о любви? В моем сердце больше нет солнца. В нем идет дождь невыплаканных мною слез. Мне некому о таком рассказать. Мне некого больше любить. Этот ребенок во мне совсем одинок. Он плачет каждый день, но его никто не слышит. Он погибает и хочет любви, которую никогда не знал. Его голос я слышу в своей голове. Этот голос звучит со сцены. Прошу вас, любите меня... Прошу вас, не забывайте меня... Прошу вас, не осуждайте меня... Нельзя быть более откровенным, чем я есть. Нельзя довериться больше.
Неужели вам не видно этих дыр? Неужели вы до сих пор думаете, что мне не больно?
Мой эгоизм - моя слабость. Мой плащ, которым я обернусь, чтобы выжить завтра. Эти огни сцены - самое настоящее, что у меня есть. Моя музыка. Мой голос. То, что вы слышите.
Ложь, которой я воспротивился, заполняет мою жизнь, но не сцену. Здесь мне уютнее. Здесь много света во мраке. Здесь я не один...
Дом, в котором отступают невзгоды, что я буду делать без тебя? Куда мне идти?
Кто будет меня ждать?
Одиночество - моя стихия, в которой погибают разбитые о людей надежды. Я больше ничего не жду. Внутренний голос выведет меня из темноты. Он будет звучать громче, чтобы вы слышали, куда идти. Чтобы вы знали, где я.
Одиночество - моё призвание...
Не грустите со мной. Эти слёзы должны пролиться, чтобы наступил новый рассвет...
Нет ничего прекрасней музыки, в моем сердце. Нет ничего прекраснее быть беззащитным в этой стихии...
Я предаюсь ей, не изменяя себе. Мне не страшно.
Что там за горизонтом?
Еще один день, в котором меня ждет море ошибок.
Пучина разочарований. Много лживых улыбок.
Пустая комната, в тишине которой рождается моя музыка...
И робкий голос из глубины души...
Одиночество - моё вдохновение..."
- Поздно, Юно. Он такой же, как я... - и взгляд блондина передал всю горечь и полноту этого смысла.
- Не верю. - отрезал брюнет.
- Я лишь могу пожать плечами в ответ. Он действительно сам хотел всего этого. Ты же знаешь, я никого не заставляю. Да и к детям меня никогда не тянуло. В отличие от тебя.
- Еще хоть слово и я тебе рот вымою с мылом. - рассердился брюнет.
- Не то, чтобы я сейчас не рисковал заполучить по морде, но ты разве ни разу не хотел его? Если уж быть честным до конца. - глаза блондина блестели, потому что он прекрасно знал о чем говорил. - И как ужасно, что эта роль досталась мне... из, наверное, еще десятка самцов, желающих отыметь прекрасного белокурого ангелочка. Знаешь, на это место я никогда не претендовал, но когда он спросил, то мне стало любопытно, каково это... быть на твоем месте...
- Прости что?
- Знаешь, многие говорят, что мы с ним чем-то похожи. А у тебя так редко просыпается тяга к мужчинам. Раньше бы я не придал этому значения, но мне всегда казалось, что ты смотришь на него, как на меня в прошлом... Сознаюсь, это даже заставило меня ревновать, не смотря на то, что мы уже давно не встречаемся.
- Ты ошибаешься. Мои чувства к нему близки к отцовским, но сейчас, когда ты сказал, я соглашусь, что вы чем-то похожи... Мне в тебе этого стало чертовски не хватать.
- Наивности?
- Чистоты.
- Внешность обманчива. - поспешил разубедить его блондин. - Ты слишком доверчив и любишь видеть в людях то, чего в них нет.
- Может быть, но я никогда не перестаю в них верить.
- Ты поэтому до сих пор со мной общаешься? Дал мне шанс на исправление? - хмыкнул блондин.
- Тебя ничто не исправит, а это чувство совсем другого сорта... Я просто привык к тебе, мне практически нечему удивляться. Наши отношения и на дружбу то не похожи. Ты периодически вваливаешься в мою жизнь, а я периодически начинаю скучать, если тебя нет слишком долго. Наверное, меня тоже тянет совершать ошибки.
- Знаешь, ты единственный, к кому я возвращаюсь. До сих пор.
- Знаю... поэтому давай остановим этот разговор, пока это все не закончилось банальной фразой "я люблю тебя"?
- А я думал ты фанат этой строчки. - засмеялся Дже. - В жизни ты говоришь ее довольно часто.
- Чем чаще я ее произношу, тем больше думаю, что не понимаю, что же это такое на САМОМ деле.
- Как знакомо...
- Раньше я был уверен абсолютно во всем. Для меня весь мир делился на черное и белое. Не было вопроса, который бы поставил меня в тупик. Моя решительность зашкаливала. И благодаря этому я добился очень многого. С годами я стал терять это качество. Я бы даже сказал так: сейчас нет ни одной вещи, в которой я бы не сомневался.
- А у меня все по-другому. Я всегда и во всем сомневаюсь, но с годами начал забивать на это. Нерешительность чертовски мешает быть самим собой...
- Благодаря этому ты и раскрыл свой талант. Сделал то, на что я не смог бы решиться.
- Две стороны одной медали?
- Но каким разным был результат...
- Да не прибедняйся ты, что о чем то жалеешь...
- Согласен. Это дело прошлого. Сейчас я доволен всем, что имею.
- Слушай, меня гложет любопытство. Как ты догадался, что это был Тэ?
- Всё как ты и сказал - вы слишком похожи. Еще чутье и фраза про ребенка, а дальше закономерный ассоциативный ряд, который вызывал у меня только Тэмин.
- Ты же наверняка видишь его чаще, чем я. Как ты не заметил раньше? - заинтересовался вдруг блондин.
- Заметил что?
- То, какой он на самом деле...
- Извини, я не из тех, кто умеет видеть такое. Я же из доверчивых, как ты выразился.
- По-моему, это банальная недальновидность. - не упустил возможности поязвить блондин. - Так будем считать, что я раскрыл тебе глаза?
- Лучше бы я спал, честное слово. - брюнет ушел в фейспалм.
- Ну, а по скольку я тебе всё рассказал, как ты и хотел, я могу спокойно уйти. - довольно вскочил блондин и подхватил свою кожаную куртку.
- И куда ты намылился? - брюнет с удивлением проводил его взглядом до двери.
- За вдохновением. - подмигнул Дже. - Пора с этим покончить.
- Лучше бы ты услышал голос своей совести. - произнес брюнет в след уходящему в череду новых ошибок блондину.
"Одиночество - купол моего неба, под которым я никогда не найду покой. Я не умею жить один и не умею быть с кем-то. Сплошные ошибки - вот моя жизнь. Мой голос возвращает меня к жизни. Когда я слышу его в своей голове, когда я пою им, мрак отступает. Тот, кто осуждает меня, никогда не был мной. И я ничего не хочу объяснять. Я устал оправдываться и искать понимания. В моем сердце огромная дыра от небрежных выстрелов любимых людей, которым я доверял. И теперь я снова открыт им. Теперь я другой. Испорченный жизнью и вашими руками. Да, что я знаю о любви? В моем сердце больше нет солнца. В нем идет дождь невыплаканных мною слез. Мне некому о таком рассказать. Мне некого больше любить. Этот ребенок во мне совсем одинок. Он плачет каждый день, но его никто не слышит. Он погибает и хочет любви, которую никогда не знал. Его голос я слышу в своей голове. Этот голос звучит со сцены. Прошу вас, любите меня... Прошу вас, не забывайте меня... Прошу вас, не осуждайте меня... Нельзя быть более откровенным, чем я есть. Нельзя довериться больше.
Неужели вам не видно этих дыр? Неужели вы до сих пор думаете, что мне не больно?
Мой эгоизм - моя слабость. Мой плащ, которым я обернусь, чтобы выжить завтра. Эти огни сцены - самое настоящее, что у меня есть. Моя музыка. Мой голос. То, что вы слышите.
Ложь, которой я воспротивился, заполняет мою жизнь, но не сцену. Здесь мне уютнее. Здесь много света во мраке. Здесь я не один...
Дом, в котором отступают невзгоды, что я буду делать без тебя? Куда мне идти?
Кто будет меня ждать?
Одиночество - моя стихия, в которой погибают разбитые о людей надежды. Я больше ничего не жду. Внутренний голос выведет меня из темноты. Он будет звучать громче, чтобы вы слышали, куда идти. Чтобы вы знали, где я.
Одиночество - моё призвание...
Не грустите со мной. Эти слёзы должны пролиться, чтобы наступил новый рассвет...
Нет ничего прекрасней музыки, в моем сердце. Нет ничего прекраснее быть беззащитным в этой стихии...
Я предаюсь ей, не изменяя себе. Мне не страшно.
Что там за горизонтом?
Еще один день, в котором меня ждет море ошибок.
Пучина разочарований. Много лживых улыбок.
Пустая комната, в тишине которой рождается моя музыка...
И робкий голос из глубины души...
Одиночество - моё вдохновение..."
пятница, 15 августа 2014 г.
Drugs
- Ну, как тебе наркотик? - произнес блондин, глядя в белый потолок и чувствуя под собой холодную плитку клуба.
- Охрененно. - сорвалось с губ второго блондина.
- Я дрянь не посоветую. - довольно улыбнулся Дже. - Ты ведь впервые?
- Да... - кивнул Тэ, - А ты? Давно этим балуешься?
- Не спрашивай. Не помню. - отрезал Дже, чувствуя, как его окутывает туман неприятных воспоминаний. Туман? Откуда тут вообще туман?
- Тебе тоже кажется, что тут слишком накурено?
- Ты мысли читаешь. - попытался встать Дже, но стало казаться, что пол, как вязкое болото, тянул обратно. - Черт. - выругался блондин.
- Что? - повернул к нему голову второй.
- Ааах, это говно меня скоро засосет.
- Ты про пол, да? - понимающе улыбнулся Тэ. - Не сопротивляйся, это классно.
- Ну, уж нет. - сделал волевой рывок Дже. - Это не по мне. Надо валить отсюда, пока нас тут не застукали. - Он встал и потянул за руку своего друга.
- Подумают, что пьяные. Что такого? - глаза блондина застилала пелена кайфа от наркотиков и алкоголя. - В этом клубе не мы одни такие.
- Пошли. Кажется мы в туалете, и в той кабинке кто-то трахается. Меня уже достало это слушать. - Дже поморщился, пытаясь нащупать в куртке сигареты и ключи от машины. - Поедешь ко мне? Или тебя подбросить до дома?
- Хочешь сказать ты поведешь?! - округлились глаза блондина. - Ты же под кайфом!
- Ты все-таки такой милый и так похож на ребенка сейчас. - засмеялся Дже, дивясь этим наивным глазам. - И не в таком состоянии водил. Не дрейфь. - направился к выхожу Дже, как ни в чем не бывало. - Так ты не ответил, куда ты сегодня? Есть желание продолжить?
- Ага. - кивнул блондин, убирая со лба белые кудри. - Мы же только начали.
- Вот и отлично. - Дже подхватил за запястье блондина и потянул за собой через танцующую толпу.
Перед глазами обоих мерцали яркие прерывистые вспышки клубных огней. Туман сигаретного дыма, запах дорогих духов, полуобнаженные тела, заглушающие голос басы из колонок. Все было словно в диафильме - разбито на кадры - двигалось хаотично, но прирывисто. А потом свежий ветер в лицо, резкий звук шин, полоса ночных огней, спящий город, свободное шоссе, сигареты, музыка, громкий смех, загородный пейзаж, какой-то обрыв, река, холодные брызги, разбросанная одежда, полная луна в небе, черная вода и раскиданные банки из-под пива на берегу...
- Интересно, а каково это быть с мужчиной? - блондин не замечал, как любая мысль в его голове тут же озвучивалась им самим.
- Ну... зависит от того с кем. - Дже курил, смотря на яркие точки в черном небе.
- Ты же пробовал? - Тэ раздирало от любопытства поговорить на эту тему. - За сегодняшнюю ночь я узнал о тебе слишком много.
- Ты еще о себе мало знаешь. - усмехнулся Дже.
- И что ты можешь обо мне сказать? - заинтересованный и пьяный Тэ сейчас выглядил, как школьник, надравшийся в свой выпускной и ищущий приключений.
- Ты хорошенький сукин-сын, Тэ. - засмеялся Джеджун. - Такой сладкий, что меня иногда тошнит и настолько милый, что любой мужик ощутит себя последним грешником, в мыслях желающим изнасиловать такого ангелочка с белыми кудрями. У меня никогда не вставало на таких, как ты, но сегодня все так сложилось, что я хочу отыметь тебя и знаю, что тебе это понравится. Ты едва ли не развратнее меня, но ведешь себя, как девственница на первом свидании и ждешь, когда же я докурю эту гребаную сигарету, чтобы начать.
- Знаешь, люди говорят, что мы чем-то стали похожи.
- Правда? - бровь Дже приподнялась. - Черт. И чем же это?
- Тем, что мужчины смотрят на тебя точно так же. - блондин засмеялся и Дже ощутил, как его больно кольнуло этой белозубой обаятельной улыбкой. Его до жути бесило, что Тэ был таким милым. Милее, чем он сам. - Ты с людьми ведешь себя точно так же. Легко заводишь знакомства, быстро увлекаешься и быстро уходишь от всех, кто оказался ближе, чем было позволено. Никто не знает, что на самом деле тобой движет, потому что мы сами этого не знаем. Мы оба ищем приключений на задницу, пробуя все запретное, лишь бы потеряться. Наделать глупостей, а потом не помнить. Просто позволить себе быть собой, ни о чем не жалея...
И знаешь, я завидовал тебе в этом.
- Чему это? Знаешь ведь, что обо мне говорят за спиной. Хочешь, чтобы о тебе такие слухи поползли?
- Уже ползут. - пожал плечами Тэ. - Но я не о том. Мне нравится то, каким ты стал. Нравится, что позволил себе уйти. Нужно иметь немало дерзости и уйму смелости, чтобы стать тем, кем ты хочешь. Тебе это удалось. Ты поешь то, что хочешь петь. Пишешь музыку, которую хочешь выразить и те слова, которые хочешь передать...
- За талант приходится платить. Как и за все в этом мире. - Дже смотрел на Тэмина, как на свою проекцию такую далекую, такую мутную, такую несуразную... - Знаешь, что я могу тебе посоветовать? Не становись мной. Ты будешь жалеть, что потеряешь свое отражение... нельзя войти в одну и ту же реку дважды. Изменившись настолько, ты уже никогда не станешь прежним. - Он потянулся ладонью к лицу Тэмина. - Милое личико - это еще не все в этом мире. То, какой ты сейчас в душе куда важнее. Знаешь, мне просто хотелось нескучно провести вечер сегодня. Ты подвернулся под руку. Я предложил тебе то, от чего такие милые неопытные мальчики редко отказываются. Ты пьяный и доступный. Тебя хочется трахнуть. И я сделаю это, потому что мне просто одиноко, а тебе нечем заняться и любопытно. Мы разбежимся на утро каждый в свою жизнь. Ты проснешься, станешь вспоминать, что натворил. Сначала будет неловко, а потом ты плюнешь и захочется еще. Страх исчезнет. Захочется еще алкоголя и белого порошка. Немного таблеток, секса и забыться. Чем больше будет ошибок, тем больше будет проблем. Тем больше тебя начнут осуждать. Тем дальше ты будешь становиться от них. И в один прекрасный день ты возненавидишь себя за то. каким безвольным и неправильным ты стал. Боль будет вдохновлять тебя и станет наркотиком. Возможно ты начнешь писать тексты, захочется выразить себя в музыке, захочется петь по-другому, чтобы никто не затыкал больше рот. Ощутишь, как ты задыхаешься. Тебе захочется все оборвать. Это будет черта, у которой ты будешь стоять, как сейчас на обрыве, а под ногами будет течь эта черная холодная вода. Ты можешь поддаться своему дьяволу и навсегда утонуть в бесконечных ошибках. А можешь стать свободным. Что решишь - зависит от тебя. Свобода она всегда с тобой. И не важно где ты при этом. В каком агентстве и с какими людьми. То, где мне было плохо, тебе, может быть, понравится больше. Не теряй себя, но помни, что быть собой - бывает слишком опасно.
- Ты жалеешь о чем-то?
- Уже нет.
- А Юно?
- А вот об этом я говорить не стану. - Дже потянул его за ворот куртки на себя. - И вообще, ты что-то слишком любопытный стал. Я уже давно докурил свои сигареты.
И он снова делал то, за что себя ненавидел. Теперь с Тэ. С этим уже взрослым, но неправильным милым мальчиком. Портить красивые вещи так подкупало внутреннее самолюбие. Он не любил его. Ни капли. В начале, скорее, просто не замечал, до тех, пор, пока его не стали замечать другие... И это была капля ревности в море уже пройденных ошибок. Ему так не нравилась эта улыбка, этот смех, эти глаза. что западали в душу другим. Он не соперник - это было бы глупо. Но он отражение такого давнего прошлого, которое хочется уничтожить.
Разбить. Испортить. Отравить тем же ядом. Как же его бесила эта детская наивность, доверчивость и пока еще отсутствие опыта в том, что касается другой тсороны жизни. Для него все происходящее - забавные игрушки, новые ощущения, для Дже - это просто способ изнасиловать себя самого. С особым цинизмом. С безразличием.
Что думали те другие, когда делали это с ним самим? Что думал Он тогда? Как можно было любить такое?
Нет. Просто трахать. Вот это было понятно Дже.
Было обидно. И еще злило. Как злила и собственная слабость и нежелание причинять боль тому, кто совсем не виноват.
"Я просто сделаю все как надо. Ему понравится. И больше он уже никогда не остановится. Не это ли самый действенный яд, разъедающий все святое?"
Дже был чертовски искусен. Это не могло не нравиться. Этого нельзя было стыдиться. Уж не теперь, когда он - Тэ - випил так много. Да еще и эти наркотики, что усиливали десятикратно все ощущения, но притупляли боль. Постоянные провалы в памяти уже были нормой. Он плохо осознавал последовательность событий. Как это все было, где именно - главное, что было хорошо. Было первоклассно. Новые ощущения захлестывали с головой. Тэ казалось, что в его копилке воспоминаний появилось нечто уникальное. Разве он мог когда-нибудь себе представить, что будет вытворять подобное с самим Джеджуном. Вернее, позволит ему вытворять с ним такие вещи. Поддаваться опасному искушению Тэ любил, как и остроту ощущений от совершенных поступков. Нередко его преследовало чувство вины за содеянное, но это было временно - работа и новые увлечения заствляли его забывать неприятные вещи очень быстро. Дже был для него авторитетом. Сомнительным для тех, кто его знал достаточно близко, но чертовски притягательным для тех, кто знал его еще ближе. Слепое обожание фанатов было Тэ очень знакомо, однако он никак не мог объяснить, почему же они с Дже так оказались похожи. С однйо стороны, его бесило быть бледной тенью талантливого вокалиста, а с другой - он в душе преклонялся его таланту. Он с восхищением относился ко всем грязным похождениям блондина, усматривая в этом обычную тягу к свободе. Да и кто этим не занимается в шоу-бизнесе. Да. Всё будет, как и сказал Джеджун - наступит утро и они разойдутся. Этот легкий подход к жизни особенно радовал Тэмина. Ему не нужны были ни нравоучения, ни сцены ревности, ни скандалы. Дже будет молчать. Он просто незаметно растворится в утреннем солнце, сядет в свой кабриолет и уедет по еще безлюдным улицам в неизвестную даль.
"Кого любит такой человек? Кому посвящены его песни? Есть ли в них место настоящим чувствам к кому-то одному или это просто череда ошибок? Чем он дышит и чем живет, когда под утро не с кем проснуться рядом? Когда над головой белый потолок и закончились сигареты... Что бывает с такими, как он? Что будет со мной?"
Это было дерьмовое утро. Вернее сказать, вовсе не утро, а поздний вечер. Тэмин проснулся от звонка будильника, как ему показалось сначала. И только чуть позже увидел 20 пропущенных звонков из агентства. Раньше бы он подскочил, как ошпаренный, но сейчас на это не было никаких сил - ни моральных, ни физических. По всему телу отзывалась неведомая ноющая боль, а голова просто раскалывалась. Он лежал в незнакомой двуспальной кровати один, и в комнате больше не было никого.
"Наверное, это его квартира... - стал размышлять Тэ, оглядывая обстановку вокруг себя. - Боже! Что я вчера натворил?!" - схватился он за голову, когда отрывки воспоминаний стали возникать у него перед глазами.
Это все напоминало дурной сон, от которого очень хотелось проснуться, но было невозможно.
"Наверное, это его квартира... - стал размышлять Тэ, оглядывая обстановку вокруг себя. - Боже! Что я вчера натворил?!" - схватился он за голову, когда отрывки воспоминаний стали возникать у него перед глазами.
Это все напоминало дурной сон, от которого очень хотелось проснуться, но было невозможно.
За дверью вскоре послышались шаги, и в спальню зашел Дже. На нем были черные солнечные очки, которые он не собирался снимать. Тэмин не мог понять, зачем он ходит в них по дому.
- Я дерьмово выгляжу. - уловил он на себе немой вопрос во взгляде только что проснувшегося растрепанного блондина.
- Тогда я еще хуже. - Тэмин закрыл руками лицо, чувствуя, как его голова сейчас расколется. - Не одолжишь еще одну пару? Свои я кажется, где-то вчера потерял.
- Говно вопрос. - Нарисовался он рядом со стаканом чего-то прозрачного и шипучего. - Выберешь, какие захочешь. А сейчас пей.
- Что это?
- То, что вернет тебя к жизни через пару часов.
Тэ сейчас готов был выпить любую отраву, лишь бы не чувствовать себя разбитой хрустальной вазой. Он потянулся за стаканом, но сесть не смог - это оказалось еще больнее.
- Да, кстати, я тебе принес кое-что из аптечки. - Дже кивнул в сторону прикровтаной тумбочки. - Воспользуйся этим, чтобы последствия не так тяготили. Прости, я вчера, видимо, перестарался. Для первого раза было слишком много, но мы же оба были под кайфом. - пожал он плечами.
- Поверить не могу. Мы все-таки сделали это. – Тэ уткнулся лицом в подушку, ощущая не то стыд, не то раскаяние.
- слушай, а почему ты решил со мной в первый раз? Настолько было все-равно или дело в наркотиках? Мысль о том, что ты в меня втрескался, я исключил сразу.
- Не знаю. – пробурчал блондин в подушку, не поднимая лица. – Всё вместе.
- Ты прости, если что. Я тебе вчера всякой херни наговорил, но это чтобы ты знал, на что идешь. Я думал, может, ты опомнишься и дашь дёру в самый последний момент. Однако ты решил пойти до конца. К сожалению, из меня дерьмовый друг и утешитель.
- Зато отличный любовник. – донеслось неожиданно из-под одеяла, и Дже был поражен этим признанием, думая, что блондин сейчас наверняка жалел о содеянном.
- Спасибо. – искренне улыбнулся Дже, положив руку на одеяло, под которым лежал Тэ.
- Дже... - как-то неловко прозвучало в ответ. – можно спросить?
- Что?
- Ты любишь кого-нибудь?
- Да. – сорвалось тут же в ответ, хотя через доли секунды Дже показалось, что он поспешил с ним. – Хотя знаешь, это трудно назвать любовью. Скорее, чувства, которые я не могу контролировать и забыть. Никогда не получалось. Не то, чтобы я получал от них удовольствие... Иногда мне кажется, что такие, как я, любить не умеют. А почему ты спросил?
- Тебе не одиноко?
- Одиноко. Очень.
- Есть ли выход из этого? – Тэ казалось, что он больше спрашивал про себя, чем про Джеджуна.
- Не начинать. – уверенно донеслось уже от окна. Дже сидел на подоконнике и курил в открытое окно. - И быть внимательнее к людям и своим поступкам. Меня уже ничего не исправит, а вот ты еще можешь остановиться.
- А ты не жалеешь, что переспал со мной?
- Жалеть можешь только ты. – Дже смотрел на мчащиеся по трассе в закат стаи машин. – Мне лишь немного жаль тебя... Ту простодушность, что заведет тебя когда-нибудь в самое болото безысходности.
- Я сам хотел всего этого. Нет смысла жалеть. Я уже не ребенок.
- Еще какой ребенок. – смотрел Дже на не вылезающий из-под одеяла комочек. – Когда-то я был таким же...
- А каким был твой первый раз? – и от этотого вопроса Тэмина сигаретный дым во рту Дже принял особенную горечь. Было ясно, что он спросил не о женщинах.
- Мне хотелось сдохнуть на утро.
- Почему?
- Было больно. Неловко. Все случилось по пьяни. И не с тем, кого я любил. Я ненавидел себя.
- А тот, с кем хотелось? Он был натуралом?
- Нет. Не совсем... Короче, это не важно. Мы с ним переспали куда позже, - Джеджуну вообще не хотелось продолжать эту скользкую тему, - Да, что мы все обо мне да обо мне. У тебя то есть кто?
- Неа. - донеслось из-под одеяла. - Мне даже нечего тебе рассказать, у меня таких сильных переживаний не было. С женщинами было все просто и не то, чтобы интересно. Особенно сейчас, когда я стал знаменит. Они во мне видят или избалованного ребенка, или привлекательную знаменитость. От слепого обожания меня просто выворачивает. А о мужчинах я задумался достаточно поздно... наверное, мне в жизни стало чего-то не хватать и мне захотелось попробовать нечто новое. Эта мысль никогда не казалась мне противной. Я, скорее, просто боялся осуждения...
- Тебе было хорошо со мной?
- Да, безумно. Но я мало что помню. А теперь мне очень херово.
- Ничего. Это пройдет. - Дже с сочувствием смотрел в сторону Тэмина, который и не думал вылезать из-под одеяла. Он понимал каждую мысль, что проносилась в его голове. Тэ ничего не скажет. Ему просто очень стыдно, неловко и больно, как в свое время ощущал себя сам Дже. Правда теперь он на месте того отвратного парня, которому бы в самую пору куда-нибудь смыться с глаз долой. Правда куда уйдешь, если это твой дом.
- Слушай, Тэ. Я пойду куплю нам чего-нибудь на ужин. В моем холодильнике просто черная дыра. - Дже спрыгнул с подоконника и подошел к кровати. - Если тебе что-то нужно, не стесняйся - бери и пользуйся. Я оставил тебе в душе чистый халат и полотенце, а остальное - чувствуй себя, как дома, короче... - ему хотелось погладить эти белые кудри на прощание, но рука остановилась на полпути. "Это сейчас будет лишним..., - подумалось Дже, - Надо будет погулять подольше, чтобы у парня был шанс собраться по-человечески". Он знал, что, когда вернется, Тэ уже не будет в его квартире... О таком даже можно было и не спрашивать.
"Мы слишком похожи..." - подумал Дже, уходя.
- Джеджун... - неуверенно донеслось в след уходящих шагов.
- Мм? - с удивлением остановился в дверях Дже.
- Я что правда похож на дешевую шлюху?
- Нет, конечно. С чего ты взял? - едва ли не остолбенел он от такого вопроса. - Неужели я вчера по пьяни такое выдал?
- Не совсем... - замялся Тэ. - просто мне покзалось, что ты так думаешь...
- Тогда мне надо вырвать язык. - чертыхнулся про себя Джеджун. - Ты милый мальчик, Тэмин. Я таких не заслуживаю. Прости, если что наговорил. Не слушай старого извращенца, который даже свою жизнь наладить не может. Тебе лучше не водиться с таким, как я. Хорошему я тебя не научу - это точно.
- Хорошо, я буду иметь в виду... - Тэ не знал зачем начал этот разговор и как его закончить. - Купишь мне жевательный мармелад?
- Конечно. - грустно улыбнулся Джеджун самому себе, ощущая словно он обидел ребенка, коим и был Тэ в его глазах.
Блондин слышал, как закрылась входная дверь. В огромной квартире стало совсем пусто и холодно. Можно было раскинуть одеяло и не стесняться своего вида, но он предпочел оставаться в приятной темноте. В голове проносилось слишком много мыслей. И еще больше картинок вчерашних сцен, которые ему вовсе не хотелось вспоминать. Он так и не понимал, зачем позволил случиться всему этому. Как теперь Дже относится к нему на самом деле. Будет ли что-то потом? Как он посмотрит ему в глаза? Тэ ничего не знал о том, как вести себя в таких ситуациях. И на ум приходило только одно - убежать. Далеко. Забиться в какой-нибудь угол. Свернуться калачиком. И никого не видеть.
Наверное, ему просто хотелось внимания. Какой-то душевной теплоты и особенного отношения, не похожего на весь остальной хлам его личной жизни. Дже казался ему близок, он думал, что найдет понимание, но в результате пришлось вкусить горечь собственных ошибок. Нет. Жизнь не изменилась. И она определенно не стала луше.
Тэ плакал. И не потому, что жалел о том, что произошло. А потому, что это нисколько не сделало его счастливым.
"Вот почему люди подсаживаются на наркотики – чтобы убежать от этого чувства, которое настигает тебя по утрам от мысли, что ты лежишь в чужой постели и тем не менее никому не нужен. Эта отвратительная реальность двойных стандартов, в которой ты не ты. В которой никому нет дела до того, что у тебя внутри. Растрачивая себя на всех, мы сами остаемся ни с чем, пытаясь делать вид, что можем быть счастливы, как обычные люди. Обманывая себя ложными надеждами, беспорядочными связями, дозами эйфории в ночном клубе. И наш единственный шанс не пропасть - это найти себя и никому не отдавать. Творить и в этом творчестве забыться. Оно - единственный наш верный спутник..."
- Поверить не могу. Мы все-таки сделали это. – Тэ уткнулся лицом в подушку, ощущая не то стыд, не то раскаяние.
- слушай, а почему ты решил со мной в первый раз? Настолько было все-равно или дело в наркотиках? Мысль о том, что ты в меня втрескался, я исключил сразу.
- Не знаю. – пробурчал блондин в подушку, не поднимая лица. – Всё вместе.
- Ты прости, если что. Я тебе вчера всякой херни наговорил, но это чтобы ты знал, на что идешь. Я думал, может, ты опомнишься и дашь дёру в самый последний момент. Однако ты решил пойти до конца. К сожалению, из меня дерьмовый друг и утешитель.
- Зато отличный любовник. – донеслось неожиданно из-под одеяла, и Дже был поражен этим признанием, думая, что блондин сейчас наверняка жалел о содеянном.
- Спасибо. – искренне улыбнулся Дже, положив руку на одеяло, под которым лежал Тэ.
- Дже... - как-то неловко прозвучало в ответ. – можно спросить?
- Что?
- Ты любишь кого-нибудь?
- Да. – сорвалось тут же в ответ, хотя через доли секунды Дже показалось, что он поспешил с ним. – Хотя знаешь, это трудно назвать любовью. Скорее, чувства, которые я не могу контролировать и забыть. Никогда не получалось. Не то, чтобы я получал от них удовольствие... Иногда мне кажется, что такие, как я, любить не умеют. А почему ты спросил?
- Тебе не одиноко?
- Одиноко. Очень.
- Есть ли выход из этого? – Тэ казалось, что он больше спрашивал про себя, чем про Джеджуна.
- Не начинать. – уверенно донеслось уже от окна. Дже сидел на подоконнике и курил в открытое окно. - И быть внимательнее к людям и своим поступкам. Меня уже ничего не исправит, а вот ты еще можешь остановиться.
- А ты не жалеешь, что переспал со мной?
- Жалеть можешь только ты. – Дже смотрел на мчащиеся по трассе в закат стаи машин. – Мне лишь немного жаль тебя... Ту простодушность, что заведет тебя когда-нибудь в самое болото безысходности.
- Я сам хотел всего этого. Нет смысла жалеть. Я уже не ребенок.
- Еще какой ребенок. – смотрел Дже на не вылезающий из-под одеяла комочек. – Когда-то я был таким же...
- А каким был твой первый раз? – и от этотого вопроса Тэмина сигаретный дым во рту Дже принял особенную горечь. Было ясно, что он спросил не о женщинах.
- Мне хотелось сдохнуть на утро.
- Почему?
- Было больно. Неловко. Все случилось по пьяни. И не с тем, кого я любил. Я ненавидел себя.
- А тот, с кем хотелось? Он был натуралом?
- Нет. Не совсем... Короче, это не важно. Мы с ним переспали куда позже, - Джеджуну вообще не хотелось продолжать эту скользкую тему, - Да, что мы все обо мне да обо мне. У тебя то есть кто?
- Неа. - донеслось из-под одеяла. - Мне даже нечего тебе рассказать, у меня таких сильных переживаний не было. С женщинами было все просто и не то, чтобы интересно. Особенно сейчас, когда я стал знаменит. Они во мне видят или избалованного ребенка, или привлекательную знаменитость. От слепого обожания меня просто выворачивает. А о мужчинах я задумался достаточно поздно... наверное, мне в жизни стало чего-то не хватать и мне захотелось попробовать нечто новое. Эта мысль никогда не казалась мне противной. Я, скорее, просто боялся осуждения...
- Тебе было хорошо со мной?
- Да, безумно. Но я мало что помню. А теперь мне очень херово.
- Ничего. Это пройдет. - Дже с сочувствием смотрел в сторону Тэмина, который и не думал вылезать из-под одеяла. Он понимал каждую мысль, что проносилась в его голове. Тэ ничего не скажет. Ему просто очень стыдно, неловко и больно, как в свое время ощущал себя сам Дже. Правда теперь он на месте того отвратного парня, которому бы в самую пору куда-нибудь смыться с глаз долой. Правда куда уйдешь, если это твой дом.
- Слушай, Тэ. Я пойду куплю нам чего-нибудь на ужин. В моем холодильнике просто черная дыра. - Дже спрыгнул с подоконника и подошел к кровати. - Если тебе что-то нужно, не стесняйся - бери и пользуйся. Я оставил тебе в душе чистый халат и полотенце, а остальное - чувствуй себя, как дома, короче... - ему хотелось погладить эти белые кудри на прощание, но рука остановилась на полпути. "Это сейчас будет лишним..., - подумалось Дже, - Надо будет погулять подольше, чтобы у парня был шанс собраться по-человечески". Он знал, что, когда вернется, Тэ уже не будет в его квартире... О таком даже можно было и не спрашивать.
"Мы слишком похожи..." - подумал Дже, уходя.
- Джеджун... - неуверенно донеслось в след уходящих шагов.
- Мм? - с удивлением остановился в дверях Дже.
- Я что правда похож на дешевую шлюху?
- Нет, конечно. С чего ты взял? - едва ли не остолбенел он от такого вопроса. - Неужели я вчера по пьяни такое выдал?
- Не совсем... - замялся Тэ. - просто мне покзалось, что ты так думаешь...
- Тогда мне надо вырвать язык. - чертыхнулся про себя Джеджун. - Ты милый мальчик, Тэмин. Я таких не заслуживаю. Прости, если что наговорил. Не слушай старого извращенца, который даже свою жизнь наладить не может. Тебе лучше не водиться с таким, как я. Хорошему я тебя не научу - это точно.
- Хорошо, я буду иметь в виду... - Тэ не знал зачем начал этот разговор и как его закончить. - Купишь мне жевательный мармелад?
- Конечно. - грустно улыбнулся Джеджун самому себе, ощущая словно он обидел ребенка, коим и был Тэ в его глазах.
Блондин слышал, как закрылась входная дверь. В огромной квартире стало совсем пусто и холодно. Можно было раскинуть одеяло и не стесняться своего вида, но он предпочел оставаться в приятной темноте. В голове проносилось слишком много мыслей. И еще больше картинок вчерашних сцен, которые ему вовсе не хотелось вспоминать. Он так и не понимал, зачем позволил случиться всему этому. Как теперь Дже относится к нему на самом деле. Будет ли что-то потом? Как он посмотрит ему в глаза? Тэ ничего не знал о том, как вести себя в таких ситуациях. И на ум приходило только одно - убежать. Далеко. Забиться в какой-нибудь угол. Свернуться калачиком. И никого не видеть.
Наверное, ему просто хотелось внимания. Какой-то душевной теплоты и особенного отношения, не похожего на весь остальной хлам его личной жизни. Дже казался ему близок, он думал, что найдет понимание, но в результате пришлось вкусить горечь собственных ошибок. Нет. Жизнь не изменилась. И она определенно не стала луше.
Тэ плакал. И не потому, что жалел о том, что произошло. А потому, что это нисколько не сделало его счастливым.
"Вот почему люди подсаживаются на наркотики – чтобы убежать от этого чувства, которое настигает тебя по утрам от мысли, что ты лежишь в чужой постели и тем не менее никому не нужен. Эта отвратительная реальность двойных стандартов, в которой ты не ты. В которой никому нет дела до того, что у тебя внутри. Растрачивая себя на всех, мы сами остаемся ни с чем, пытаясь делать вид, что можем быть счастливы, как обычные люди. Обманывая себя ложными надеждами, беспорядочными связями, дозами эйфории в ночном клубе. И наш единственный шанс не пропасть - это найти себя и никому не отдавать. Творить и в этом творчестве забыться. Оно - единственный наш верный спутник..."
вторник, 5 августа 2014 г.
С лицом ангела
- Кажется, ты что-то опять натворил. - брюнет открыл дверь и увидел на пороге пьяного друга, сидящего на полу.
- Ммм? - растекся в ответ улыбкой чеширского кота блондин, и в темноте блеснули лишь зубы.
- Не сиди на пороге. Раз уж пришел, мог и в дверь позвонить. Или так пьян, что не дотянулся? Сколько ты тут уже торчишь?
- Час... - нахмурился блондин, пытаясь вспомнить, - или два... нет, наверное, я пришел в...
- Не важно уже. - брюнет наклонился, чтобы помочь ему встать. - А кровь у тебя откуда?! - уставился он на разбитую губу блондина. - И эти синяки? А с одеждой что?
- Подрался. Одежду порвали. - неохотно отвечал блондин. - И вообще я не пьян. Так, выпил немного в баре. Могу и сам встать.
- Святые угодники, скажи, что ты ни во что серьезное не влип! Тебя видели? Кто это был? В полицию не звонил?
- Где полиция и где я. - хмыкнул он в ответ. - Никто меня не видел. И еще сделай одолжение, не ори на меня, как потерпевшая мамаша, ок?
- Я бы тебе увесистый подзатыльник сейчас дал, но ты и так в синяках, - взодхнул устало брюнет, - вставай, пойдем в комнату. Не хочу, чтобы тебя таким увидели мои соседи.
- Да. Я твое позорное пятно на чистом белом смокинге идеальной репутации. - шагнул он за порог.
- Прекрати нести чушь. Возле нас постоянно полно папарацци. Хочешь засиять в таком виде завтра во всех газетах? Рассказывай, что случилось? - брюнет закрыл за собой дверь и спешно направился за аптечкой в ванную. - Иди сюда, надо обработать твои ссадины.
- Я сам... можно? - неуверенно переступил порог ванной блондин.
- Господи, откуда столько скромности? Ты ли это? - прищурился брюнет. - Что-то действительно скверное случилось. Я просто чувствую это. И рассказывать ты не хочешь. Значит, тебе стыдно, а если тебе стыдно, то я даже представить боюсь масштаб трагедии.
- Слушай... это... - прятался его взгляд за длинной челкой песочного цвета, - мне правда неловко. Я тут по среди ночи приперся в таком виде. Со мной одни хлопоты. Я ходячая проблема для тебя... но... мне правда не к кому сейчас пойти. И мне дерьмово ровно настолько же, как и стыдно перед тобой.
- Тогда расскажи мне, черт тебя подери, что же произошло? - ругался брюнет, но на повышенный тон не переходил - скорее просил правды.
- Хорошо. - прикусил нижнюю губу блондин. - Можно мне в душ, а потом я тебе всё расскажу? - и его глаза выглядели такими несчастными и трогательными, как у раскающегося грешника перед господом богом.
- Если бы люди только знали, какой ты невыносимый на самом деле, то ни на минуту бы не поверили твоим слезливым глазам и ангельской мордашке. - скрестил на груди руки брюнет. - Чистые полотенца вот здесь. Халат можешь взять мой. И да, не надейся, что я дам тебе просто так уйти без объяснений в этот раз. - добавил он, выходя из ванной.
- Не дашь, значит... - прошептал про себя блондин, смотря в зеркало на свой жалкий вид.
Потом он снял свою черную куртку, порванную футболку, запачканные джинсы и бросил их на пол. Тело ныло, и разбитая губа была всего лишь верхушкой айсберга.
Блондин окинул взглядом свое тело и возненавидел себя. Хотелось разбить зеркало, но нельзя. Хотелось рыдать от собственной жалости, но он не мог.
Хотелось убежать от самого себя, содрать с себя эту кожу, как чужую, вылезти из этого тела, в котором сейчас было так неуютно...
- Что же я делаю... - оперся о раковину блондин, чувствуя, как в борьбе с внутренним эго его настигает безысходность. - Ладно, мне ли быть гордым... я уничтожаю все, до чего дотрагиваюсь. Все через жопу выходит.
Не могу так больше...
Прошло полчаса, а может и час. Они показались брюнету целой вечностью. В ожидании ответов он сидел в кресле гостиной и наблюдал за часами, размышляя о том, что могло случиться.
На ум приходили мысли, начиная от незначительных стычек по пьяни до наркотиков, криминальных связей, нападении антифанатов и покушении на жизнь.
- Еще немного и я умом двинусь из-за этого придурка. - потирал он от усталости глаза, чувствуя, как накатывает тревога.
- Ты не спишь еще? - тихими шагами блондин вошел в комнату, босиком и в халате своего друга.
- А должен?
- Ты хотел знать, что произошло... - блондин дернул за пояс халата и тот скользнул вниз, обнажая всё тело.
- Что... откуда столько ссадин!? - глаза брюнета округлились от ужаса. - Ты... тебя...
- И это не мои сексуальные эксперименты, если ты вдруг захочешь спросить. - опустил взгляд блондин, - голая правда - какую ты и хотел, - пытался шутить он.
- Это же совсем не смешно... - брюнет подошел ближе, до сих пор не веря своим глазам. - как? почему? кто?
- Прости, его имени я называть не стану. Оно слишком известное и я обреку тебя на одни непрятности. Он влиятелен и жесток. Скажу тебе - от тебя и следа не останется.
- Но как тебя с таким угораздило связаться?!
- Не спрашивай. - блондин через боль нагнулся за халатом. - Правда не стоит таких жертв. Я тебе все сказал, что мог. И это для меня, пойми, было непросто...
- Прости, я не знал... - забеспокоился друг. - И что теперь? Наверное, глупо спрашивать, как ты...
- Всё могло быть и хуже.
- Слушай, нельзя этого так оставлять. - не унимался брюнет. - Что если он снова так сделает? Это же преуступление! Ты же не по своей воле это делал?
- Я был пьян и плохо помню, как мы познакомились. Это было в клубе. Он поехал за мной. Или я сел к нему в машину...
- Так выходит, ты сам на это солгасился?
- Я был пьяный, он предложил. Я согласился. Все было просто. Помню отрывками... а потом он вколол мне какую-то дрянь и с того момента мне показалось, что память мне отказала вместе с рассудком. Я проснулся под утро с адской болью во всем теле. Он избивал меня и трахал всю ночь, как последнюю шваль. Хорошо, что я не помню подробностей.
- Ублюдок! Он накачал тебя наркотой! - заорал брюнет. - Скажи мне, кто это был!
- Сказал же не буду!
- Почему?!
- Потому что может стать всё еще хуже, тупица! Поверь мне, хоть раз в жизни!
- Прости, я просто не могу смотреть на это равнодушно и притворяться, что ничего не знаю.
- Вот поэтому и не суйся в это. Давай не будем говорить об этом больше сегодня. Я уже пожалел, что рассказал тебе.
- Чем я могу помочь тебе?
- Я сам виноват. Нельзя мне быть таким доверчивым. Да и я слишком много говна приношу в жизнь нормальных людей, что удивляться, что со мной произошло подобное.
- Меня удивляет, как ты легко к этому относишься.
- Легко? - поднял блондин свой взгляд из-под челки. - Мне хотелось сдохнуть в то утро! И я постоянно спрашиваю себя - почему же он просто не убил меня! Так было бы проще, чем просто выносить подобное! Почему мне в жизни достается всё это!
- Тише, успокойся, пожалуйста. Я не хотел тебя задеть. - раскаивался брюнет. - Но если тебе будет нужна моя помощь - скажи мне, даже если это будет какой-нибудь пустяк. Хорошо?
- Ты как всегда слишком добр ко мне... - глаза блондина чуточку улыбнулись. - за это я тебя и люблю... ты такой сильный. и хороший... ты бы никогда не попал в такую ситуацию. - его голос дрожал от искренности.
- Я не считаю тебя плохим. - брюнет прижал его к себе, как самое дорогое. - Ты, конечно, балда и часто попадаешь в неприятности, творишь много безрассудного, от чего сам потом страдаешь, но я никогда не считал, что ты зслуживаешь того, что с тобой сделали...
- Не жалей меня.
- Дурак ты. Я действительно так думаю. Просто никогда не говорю об этом. Боюсь, что ты возгордишься.
- Я не гордый совсем... но спасибо тебе за это отношение. Оно важно для меня. При всем том, что ты обо мне знаешь, ты все-таки не отвернулся от меня. Даже, если я поступаю, как последняя сволочь. Я ценю это. Очень. Сначала я считал, что это твоя уязвимость, что ты просто слабый, но я ошибался. Чтобы так прощать, нужно быть очень сильным человеком. Для меня такое не возможно.
- Я просто больше не жду, что ты изменишься. Просто хочу, чтобы ты стал счастливее... чтобы полюбил себя таким, как есть. Ведь в сущности никто тебе не сможет дать этого, кроме тебя самого. Жестокость к чувствам других есть ничто иное, как жестокость к себе. Я ничего так не хочу, как того, чтобы ты полюбил себя!
- Думаешь, в этом корень всех зол?
- Я уверен.
- У меня никогда этого не получалось. И, наверное, не выйдет. Вокруг меня много людей, которые меня любят, которые меня превозносят, видят во мне что-то прекрасное, говоря, что я милый. Одно время я сам пытался убедить себя в этом, но не вышло. Я действительно не уверен, что кого-то способен полюбить настолько, чтобы измениться. Один мой знакомый сказал как то раз, что, если бы дьявол существовал, то у него была бы моя улыбка - детская и западающая в душу. Говорил, что я милый и кажусь многим беспомощным, что обо мне хочется заботиться, но когда человек отдает мне свое сердце, я выкидываю его на помойку и иду дальше. Если б он знал, как я сам страдаю от этого.
- Я знаю твой голос и твои песни. Мне все понятно, - перебирал он его волосы, - Дьявол бы не написал ничего подобного. Хотя согласен, ты еще та заноза в заднице с улыбкой ангела. - брюнет услышал встречный смех.
- Что есть, то есть.
- Может, выпьем чего-нибудь?
- Хочешь, чтобы у меня язык развязался? - усмехнулся блондин. - Нет. Я начну трепать лишнего. А ты потом из-за меня натворишь глупостей.
- Хорошо, но я и правда не знаю, как быть, как вести себя. Я постоянно думаю о том, как хочу убить того типа. - потирал он непроизволно костяшки своих пальцев.
- Знаешь, я долго сидел там на пороге твоего дома. потому что боялся втянуть тебя во все это. Ты слишком упрямый, все-равно докапался бы до сути. Ты чересчур благороден для того, чтобы оставить все, как есть. Это добавляло мне уйму нерешительности. Я пришел к тебе, не в силах скрывать подобное, но я и не могу больше о таком ни с кем говорить... Я просто хочу, чтобы ты побыл рядом... остатки моей гордости растоптаны и терять мне уже нечего. Я просто прошу твоего понимания. Я это пережил не просто так... на самом деле во всем произошедшем есть смысл... Просто не спрашивай меня о нем, ладно?
- Я постараюсь.
- Спасибо. - блондин обнял его, чувствуя как хочется раствориться в этом тепле, как отпускает тревогу и боль... - Всё было не зря.
- Когда-нибудь придет время и ты расскажешь мне?
- Когда-нибудь ты услышишь...
_______________________________________________________________
"Ты спросишь меня на утро, почему я ухожу внезапно?
А, я отвечу, что ты слишком хорош для меня.
Если я и выкину кого на помойку, то тебя я просто хочу спасти.
Молчи и не говори ничего. Пусть тишина доверия окутает твое сердце.
И даже если будет больно, просто верь мне...
Всё это лишь для того, чтобы спасти тебя, дурачок.
Тот, кто сделал это со мной, связан с теми, кому ты доверяешь...
И правда отравит тебя больше, чем меня отравляет эта боль.
Мне страдать уже не в первой. И думать о смерти за бокалом портвейна.
А ты не заслуживаешь этих проблем. Пусть они обойдут тебя стороной.
Наше прошлое сильнее их.
Наше прошлое не разорвать.
Мы связаны больше, чем они думают.
Я буду защищать тебя, как умею.
Пусть о меня вытерают ноги. Пусть меня ненавидит весь мир.
Но я хочу видеть счастливым только одного человека - тебя.
Пусть грязь обойдет тебя стороной. Я сделаю всё, чтобы ты не узнал.
Так я смогу ответить тебе на твою доброту.
В моём сердце - ад.
В моём сердце - яд.
В моем сердце - ложь и тревога.
Прости, что мне больно.
Прости, что я кидаю тебя снова и снова.
С лицом Ангела я творю ужасные вещи.
С лицом Дьявола я пытаюсь тебя спасти.
Мне давно уже плевать на свою жизнь. Не грусти обо мне, если я вдруг исчезну.
Если душа моя запутается, как птица в сетях.
Я ухожу из твоей жизни, не запирая за собой двери.
Меня спасти сможет только твоя доброта.
Твоя любовь, которую я рву на части...
Ради твоего спасения..."
- Ммм? - растекся в ответ улыбкой чеширского кота блондин, и в темноте блеснули лишь зубы.
- Не сиди на пороге. Раз уж пришел, мог и в дверь позвонить. Или так пьян, что не дотянулся? Сколько ты тут уже торчишь?
- Час... - нахмурился блондин, пытаясь вспомнить, - или два... нет, наверное, я пришел в...
- Не важно уже. - брюнет наклонился, чтобы помочь ему встать. - А кровь у тебя откуда?! - уставился он на разбитую губу блондина. - И эти синяки? А с одеждой что?
- Подрался. Одежду порвали. - неохотно отвечал блондин. - И вообще я не пьян. Так, выпил немного в баре. Могу и сам встать.
- Святые угодники, скажи, что ты ни во что серьезное не влип! Тебя видели? Кто это был? В полицию не звонил?
- Где полиция и где я. - хмыкнул он в ответ. - Никто меня не видел. И еще сделай одолжение, не ори на меня, как потерпевшая мамаша, ок?
- Я бы тебе увесистый подзатыльник сейчас дал, но ты и так в синяках, - взодхнул устало брюнет, - вставай, пойдем в комнату. Не хочу, чтобы тебя таким увидели мои соседи.
- Да. Я твое позорное пятно на чистом белом смокинге идеальной репутации. - шагнул он за порог.
- Прекрати нести чушь. Возле нас постоянно полно папарацци. Хочешь засиять в таком виде завтра во всех газетах? Рассказывай, что случилось? - брюнет закрыл за собой дверь и спешно направился за аптечкой в ванную. - Иди сюда, надо обработать твои ссадины.
- Я сам... можно? - неуверенно переступил порог ванной блондин.
- Господи, откуда столько скромности? Ты ли это? - прищурился брюнет. - Что-то действительно скверное случилось. Я просто чувствую это. И рассказывать ты не хочешь. Значит, тебе стыдно, а если тебе стыдно, то я даже представить боюсь масштаб трагедии.
- Слушай... это... - прятался его взгляд за длинной челкой песочного цвета, - мне правда неловко. Я тут по среди ночи приперся в таком виде. Со мной одни хлопоты. Я ходячая проблема для тебя... но... мне правда не к кому сейчас пойти. И мне дерьмово ровно настолько же, как и стыдно перед тобой.
- Тогда расскажи мне, черт тебя подери, что же произошло? - ругался брюнет, но на повышенный тон не переходил - скорее просил правды.
- Хорошо. - прикусил нижнюю губу блондин. - Можно мне в душ, а потом я тебе всё расскажу? - и его глаза выглядели такими несчастными и трогательными, как у раскающегося грешника перед господом богом.
- Если бы люди только знали, какой ты невыносимый на самом деле, то ни на минуту бы не поверили твоим слезливым глазам и ангельской мордашке. - скрестил на груди руки брюнет. - Чистые полотенца вот здесь. Халат можешь взять мой. И да, не надейся, что я дам тебе просто так уйти без объяснений в этот раз. - добавил он, выходя из ванной.
- Не дашь, значит... - прошептал про себя блондин, смотря в зеркало на свой жалкий вид.
Потом он снял свою черную куртку, порванную футболку, запачканные джинсы и бросил их на пол. Тело ныло, и разбитая губа была всего лишь верхушкой айсберга.
Блондин окинул взглядом свое тело и возненавидел себя. Хотелось разбить зеркало, но нельзя. Хотелось рыдать от собственной жалости, но он не мог.
Хотелось убежать от самого себя, содрать с себя эту кожу, как чужую, вылезти из этого тела, в котором сейчас было так неуютно...
- Что же я делаю... - оперся о раковину блондин, чувствуя, как в борьбе с внутренним эго его настигает безысходность. - Ладно, мне ли быть гордым... я уничтожаю все, до чего дотрагиваюсь. Все через жопу выходит.
Не могу так больше...
Прошло полчаса, а может и час. Они показались брюнету целой вечностью. В ожидании ответов он сидел в кресле гостиной и наблюдал за часами, размышляя о том, что могло случиться.
На ум приходили мысли, начиная от незначительных стычек по пьяни до наркотиков, криминальных связей, нападении антифанатов и покушении на жизнь.
- Еще немного и я умом двинусь из-за этого придурка. - потирал он от усталости глаза, чувствуя, как накатывает тревога.
- Ты не спишь еще? - тихими шагами блондин вошел в комнату, босиком и в халате своего друга.
- А должен?
- Ты хотел знать, что произошло... - блондин дернул за пояс халата и тот скользнул вниз, обнажая всё тело.
- Что... откуда столько ссадин!? - глаза брюнета округлились от ужаса. - Ты... тебя...
- И это не мои сексуальные эксперименты, если ты вдруг захочешь спросить. - опустил взгляд блондин, - голая правда - какую ты и хотел, - пытался шутить он.
- Это же совсем не смешно... - брюнет подошел ближе, до сих пор не веря своим глазам. - как? почему? кто?
- Прости, его имени я называть не стану. Оно слишком известное и я обреку тебя на одни непрятности. Он влиятелен и жесток. Скажу тебе - от тебя и следа не останется.
- Но как тебя с таким угораздило связаться?!
- Не спрашивай. - блондин через боль нагнулся за халатом. - Правда не стоит таких жертв. Я тебе все сказал, что мог. И это для меня, пойми, было непросто...
- Прости, я не знал... - забеспокоился друг. - И что теперь? Наверное, глупо спрашивать, как ты...
- Всё могло быть и хуже.
- Слушай, нельзя этого так оставлять. - не унимался брюнет. - Что если он снова так сделает? Это же преуступление! Ты же не по своей воле это делал?
- Я был пьян и плохо помню, как мы познакомились. Это было в клубе. Он поехал за мной. Или я сел к нему в машину...
- Так выходит, ты сам на это солгасился?
- Я был пьяный, он предложил. Я согласился. Все было просто. Помню отрывками... а потом он вколол мне какую-то дрянь и с того момента мне показалось, что память мне отказала вместе с рассудком. Я проснулся под утро с адской болью во всем теле. Он избивал меня и трахал всю ночь, как последнюю шваль. Хорошо, что я не помню подробностей.
- Ублюдок! Он накачал тебя наркотой! - заорал брюнет. - Скажи мне, кто это был!
- Сказал же не буду!
- Почему?!
- Потому что может стать всё еще хуже, тупица! Поверь мне, хоть раз в жизни!
- Прости, я просто не могу смотреть на это равнодушно и притворяться, что ничего не знаю.
- Вот поэтому и не суйся в это. Давай не будем говорить об этом больше сегодня. Я уже пожалел, что рассказал тебе.
- Чем я могу помочь тебе?
- Я сам виноват. Нельзя мне быть таким доверчивым. Да и я слишком много говна приношу в жизнь нормальных людей, что удивляться, что со мной произошло подобное.
- Меня удивляет, как ты легко к этому относишься.
- Легко? - поднял блондин свой взгляд из-под челки. - Мне хотелось сдохнуть в то утро! И я постоянно спрашиваю себя - почему же он просто не убил меня! Так было бы проще, чем просто выносить подобное! Почему мне в жизни достается всё это!
- Тише, успокойся, пожалуйста. Я не хотел тебя задеть. - раскаивался брюнет. - Но если тебе будет нужна моя помощь - скажи мне, даже если это будет какой-нибудь пустяк. Хорошо?
- Ты как всегда слишком добр ко мне... - глаза блондина чуточку улыбнулись. - за это я тебя и люблю... ты такой сильный. и хороший... ты бы никогда не попал в такую ситуацию. - его голос дрожал от искренности.
- Я не считаю тебя плохим. - брюнет прижал его к себе, как самое дорогое. - Ты, конечно, балда и часто попадаешь в неприятности, творишь много безрассудного, от чего сам потом страдаешь, но я никогда не считал, что ты зслуживаешь того, что с тобой сделали...
- Не жалей меня.
- Дурак ты. Я действительно так думаю. Просто никогда не говорю об этом. Боюсь, что ты возгордишься.
- Я не гордый совсем... но спасибо тебе за это отношение. Оно важно для меня. При всем том, что ты обо мне знаешь, ты все-таки не отвернулся от меня. Даже, если я поступаю, как последняя сволочь. Я ценю это. Очень. Сначала я считал, что это твоя уязвимость, что ты просто слабый, но я ошибался. Чтобы так прощать, нужно быть очень сильным человеком. Для меня такое не возможно.
- Я просто больше не жду, что ты изменишься. Просто хочу, чтобы ты стал счастливее... чтобы полюбил себя таким, как есть. Ведь в сущности никто тебе не сможет дать этого, кроме тебя самого. Жестокость к чувствам других есть ничто иное, как жестокость к себе. Я ничего так не хочу, как того, чтобы ты полюбил себя!
- Думаешь, в этом корень всех зол?
- Я уверен.
- У меня никогда этого не получалось. И, наверное, не выйдет. Вокруг меня много людей, которые меня любят, которые меня превозносят, видят во мне что-то прекрасное, говоря, что я милый. Одно время я сам пытался убедить себя в этом, но не вышло. Я действительно не уверен, что кого-то способен полюбить настолько, чтобы измениться. Один мой знакомый сказал как то раз, что, если бы дьявол существовал, то у него была бы моя улыбка - детская и западающая в душу. Говорил, что я милый и кажусь многим беспомощным, что обо мне хочется заботиться, но когда человек отдает мне свое сердце, я выкидываю его на помойку и иду дальше. Если б он знал, как я сам страдаю от этого.
- Я знаю твой голос и твои песни. Мне все понятно, - перебирал он его волосы, - Дьявол бы не написал ничего подобного. Хотя согласен, ты еще та заноза в заднице с улыбкой ангела. - брюнет услышал встречный смех.
- Что есть, то есть.
- Может, выпьем чего-нибудь?
- Хочешь, чтобы у меня язык развязался? - усмехнулся блондин. - Нет. Я начну трепать лишнего. А ты потом из-за меня натворишь глупостей.
- Хорошо, но я и правда не знаю, как быть, как вести себя. Я постоянно думаю о том, как хочу убить того типа. - потирал он непроизволно костяшки своих пальцев.
- Знаешь, я долго сидел там на пороге твоего дома. потому что боялся втянуть тебя во все это. Ты слишком упрямый, все-равно докапался бы до сути. Ты чересчур благороден для того, чтобы оставить все, как есть. Это добавляло мне уйму нерешительности. Я пришел к тебе, не в силах скрывать подобное, но я и не могу больше о таком ни с кем говорить... Я просто хочу, чтобы ты побыл рядом... остатки моей гордости растоптаны и терять мне уже нечего. Я просто прошу твоего понимания. Я это пережил не просто так... на самом деле во всем произошедшем есть смысл... Просто не спрашивай меня о нем, ладно?
- Я постараюсь.
- Спасибо. - блондин обнял его, чувствуя как хочется раствориться в этом тепле, как отпускает тревогу и боль... - Всё было не зря.
- Когда-нибудь придет время и ты расскажешь мне?
- Когда-нибудь ты услышишь...
_______________________________________________________________
"Ты спросишь меня на утро, почему я ухожу внезапно?
А, я отвечу, что ты слишком хорош для меня.
Если я и выкину кого на помойку, то тебя я просто хочу спасти.
Молчи и не говори ничего. Пусть тишина доверия окутает твое сердце.
И даже если будет больно, просто верь мне...
Всё это лишь для того, чтобы спасти тебя, дурачок.
Тот, кто сделал это со мной, связан с теми, кому ты доверяешь...
И правда отравит тебя больше, чем меня отравляет эта боль.
Мне страдать уже не в первой. И думать о смерти за бокалом портвейна.
А ты не заслуживаешь этих проблем. Пусть они обойдут тебя стороной.
Наше прошлое сильнее их.
Наше прошлое не разорвать.
Мы связаны больше, чем они думают.
Я буду защищать тебя, как умею.
Пусть о меня вытерают ноги. Пусть меня ненавидит весь мир.
Но я хочу видеть счастливым только одного человека - тебя.
Пусть грязь обойдет тебя стороной. Я сделаю всё, чтобы ты не узнал.
Так я смогу ответить тебе на твою доброту.
В моём сердце - ад.
В моём сердце - яд.
В моем сердце - ложь и тревога.
Прости, что мне больно.
Прости, что я кидаю тебя снова и снова.
С лицом Ангела я творю ужасные вещи.
С лицом Дьявола я пытаюсь тебя спасти.
Мне давно уже плевать на свою жизнь. Не грусти обо мне, если я вдруг исчезну.
Если душа моя запутается, как птица в сетях.
Я ухожу из твоей жизни, не запирая за собой двери.
Меня спасти сможет только твоя доброта.
Твоя любовь, которую я рву на части...
Ради твоего спасения..."
Что такое мы?
- Просвяти.
- Ты не хочешь меняться.
- Тоже мне, открыл Америку, - фыркнул блондин, закуривая очередную сигарету.
- И хватит дымить мне в лицо, - недовольно отметил брюнет, размахивая рукой в воздухе.
- Я тебе сегодня, как ни крути, не угодил.
- Какая ирония.
- А ты редкостный зануда. Весь из себя такой правильный. Мистер Совершенство. Самого не тошнит?
- Это только в сравнении с тобой так кажется. Я далек от идеала. И сам себя таким не считаю.
- Понятное дело. Раз уж ты со мной трахаешься, а не с бабой.
- Фу, как грубо.
- Я еще и не так умею.
- Даже не сомневаюсь.
- А вообще, ты тоже не способен измениться. Сколько лет я тебя знаю, а ты все такой же. И наступаешь на одни и те же грабли.
- Мы просто не подходим друг другу.
- Верно. Только мозг друг другу ебем.
- Нет. Периодически я ебу тебя, а мозг - это ТВОЙ любимый орган для надругательств.
- Уел, зараза.
- С тобой только так и приходится. Меня уже самого тошнит.
- А я люблю твой сарказм. Это похоже на плетку во время секса. Чем больше бьешь, тем сильнее тебя хочется выебать.
- А не наоборот ли? - охренел брюнет.
- Да что ты знаешь о моих фантазиях. - рассмеялся блондин.
- Достаточно, чтобы еще пока общаться с тобой, извращенец.
- Эй, я был твоим первым мужчиной, если что!
- И слава богу последним.
- Да ладно! - уставился на своего собеседника блондин. - Я че типа единственный?
- Я больше по женщинам.
- С ними лучше?
- Нет. Скорее просто по-другому.
- Ясно, - задумался блондин. - А со мной тебе как?
- Хорошо, если ты про секс, а в отношениях ты просто невыносим.
- Эй, я стараюсь. Видишь, даже не дымлю в твою сторону!
- Какая щедрость с твоей стороны.
- Ты совсем меня не ценишь. Так говоришь, будто во мне нет ничего хорошего.
- Хочешь комплиментов в свой адрес? - прозвучало с усмешкой.
- Какой ты холодный. - хмыкнул блондин.
- Помнишь нашу фотографию, где я держу тебя за руку, а ты спускаешься вниз по бордюру?
- Нет.
- Она лежит в моем бумажнике, спрятанная за кредными картами. Иногда я вспоминаю про нее. Смотрю на тебя. Знаешь, это было славное время, когда я необъяснимо сильно тебя любил. Мне хотелось быть с тобой рядом, хотелось дышать тобой, слушать твой голос, держать тебя за руку, крепко обнимать. Мне ничего не было жаль для тебя. Мне казалось, что я любил ангела и готов был отдать всего себя. Последняя мысль всё изменила во мне. Такая привязанность стала пугать, казалась мне неуместной, неправильной, опасной для нас обоих. И я стал реже видеться с тобой. Ты стал больше сердиться. Я видел, как тебе не хватало любви, ты ее просил, ты постоянно звонил, ты думал, что я бросил тебя. Постоянно говорил об одиночестве... Переспали мы с тобой только год спустя... когда всё пошло наперекосяк.
- Знаешь что произошло? Ты стал встречаться с бабами. Это убило во мне всякую уверенность в себе. Я и раньше то был не силен по этой части, а ты и вовсе все испортил. Тебя не оказалось рядом в самые трудные моменты моей жизни. Я не мог больше навязываться. Хотелось просто свернуться клубочком в подворотне и подохнуть. Если бы не друзья, я бы спился и, хер знает, чем бы это всё кончилось. Но, это сломало меня. После тех времен я уже никогда не стану прежним.
- Верно. Это была и моя вина, поэтому я до сих пор терплю твои выходки.
- Ублюдок. - засмеялся блондин.
- Я был молод и тоже совершал ошибки.
- Ты в курсе, что уже ничего не изменится?
- Конечно. Ты кот, гуляющий сам по себе, а я гребаный перфекционист, ищущий идеальных отношений. И то и другое в сущности полный пиздец.
- Я удивлен такой самокритикой. Ты растешь в моих глазах.
- Зато ты постоянно мне врешь, кукловод хренов. Когда тебе надоест играть этот спектакль о возвращении блудной шлюхи? Я думаю, уже без прекрас можно переходить сразу к делу, а не корчить из себя виноватую девочку.
- Мне скучно. К тому же, с тобой это всегда прокатывает. И не то, чтобы я никогда не испытывал чувства вины... просто это так временно.
- Как и все в твоей жизни.
- Я отвечу тебе словами из фильма: "Кое-что никогда не меняется, но становится другим".
- Это про нас с тобой.
- Верно, поэтому лучше ничего не ждать, а просто принимать это таким, как оно есть.
- Я на передаче "Вечер откровений с Буддой"?
- Ненавижу тебя.
- Знаешь, тебе не идет умный увид. - засмеялся брюнет.
- Из нас двоих - это ты никогда не читаешь книг.
- Если бы ты стал чуточку мудрее и благороднее от этого, то я бы оценил их влияние.
- Я тебя выебу когда-нибудь!
- Вот о чем я и говорил. - пожал плечами брюнет. - А теперь я заинтригован и жду развязки.
- Лучшее наказание для тебя - это игнор.
- Это для меня полнейшее счастье. Я могу уйти и заниматься, чем захочу. За долгие годы я научился смотреть на это сквозь пальцы.
- И кто из нас тут ублюдок? Ты говоришь, что я шлюха, а я просто чувствую себя ненужным.
- Тогда прекрати убегать.
- Вообще-то я хотел снова остаться.
- Мой дом - тихая гавань, а тебе нужна буря в стакане воды, накал страстьей и вечная борьба противоречий. Завтра тебе станет скучно, и ты знаешь, где лежат ключи, чтобы меня не будить.
- Ты злой.
- Ну, вот началось, - вздохнул брюнет, подойдя к блондину, - лучше прекрати валяться на полу - у меня холодно.
- Заботливый злюка. - смотрел он снизу-вверх на черные растрепанные волосы друга. - Лучше унеси меня к себе.
- Ты не хочешь меняться.
- Тоже мне, открыл Америку, - фыркнул блондин, закуривая очередную сигарету.
- И хватит дымить мне в лицо, - недовольно отметил брюнет, размахивая рукой в воздухе.
- Я тебе сегодня, как ни крути, не угодил.
- Какая ирония.
- А ты редкостный зануда. Весь из себя такой правильный. Мистер Совершенство. Самого не тошнит?
- Это только в сравнении с тобой так кажется. Я далек от идеала. И сам себя таким не считаю.
- Понятное дело. Раз уж ты со мной трахаешься, а не с бабой.
- Фу, как грубо.
- Я еще и не так умею.
- Даже не сомневаюсь.
- А вообще, ты тоже не способен измениться. Сколько лет я тебя знаю, а ты все такой же. И наступаешь на одни и те же грабли.
- Мы просто не подходим друг другу.
- Верно. Только мозг друг другу ебем.
- Нет. Периодически я ебу тебя, а мозг - это ТВОЙ любимый орган для надругательств.
- Уел, зараза.
- С тобой только так и приходится. Меня уже самого тошнит.
- А я люблю твой сарказм. Это похоже на плетку во время секса. Чем больше бьешь, тем сильнее тебя хочется выебать.
- А не наоборот ли? - охренел брюнет.
- Да что ты знаешь о моих фантазиях. - рассмеялся блондин.
- Достаточно, чтобы еще пока общаться с тобой, извращенец.
- Эй, я был твоим первым мужчиной, если что!
- И слава богу последним.
- Да ладно! - уставился на своего собеседника блондин. - Я че типа единственный?
- Я больше по женщинам.
- С ними лучше?
- Нет. Скорее просто по-другому.
- Ясно, - задумался блондин. - А со мной тебе как?
- Хорошо, если ты про секс, а в отношениях ты просто невыносим.
- Эй, я стараюсь. Видишь, даже не дымлю в твою сторону!
- Какая щедрость с твоей стороны.
- Ты совсем меня не ценишь. Так говоришь, будто во мне нет ничего хорошего.
- Хочешь комплиментов в свой адрес? - прозвучало с усмешкой.
- Какой ты холодный. - хмыкнул блондин.
- Помнишь нашу фотографию, где я держу тебя за руку, а ты спускаешься вниз по бордюру?
- Нет.
- Она лежит в моем бумажнике, спрятанная за кредными картами. Иногда я вспоминаю про нее. Смотрю на тебя. Знаешь, это было славное время, когда я необъяснимо сильно тебя любил. Мне хотелось быть с тобой рядом, хотелось дышать тобой, слушать твой голос, держать тебя за руку, крепко обнимать. Мне ничего не было жаль для тебя. Мне казалось, что я любил ангела и готов был отдать всего себя. Последняя мысль всё изменила во мне. Такая привязанность стала пугать, казалась мне неуместной, неправильной, опасной для нас обоих. И я стал реже видеться с тобой. Ты стал больше сердиться. Я видел, как тебе не хватало любви, ты ее просил, ты постоянно звонил, ты думал, что я бросил тебя. Постоянно говорил об одиночестве... Переспали мы с тобой только год спустя... когда всё пошло наперекосяк.
- Знаешь что произошло? Ты стал встречаться с бабами. Это убило во мне всякую уверенность в себе. Я и раньше то был не силен по этой части, а ты и вовсе все испортил. Тебя не оказалось рядом в самые трудные моменты моей жизни. Я не мог больше навязываться. Хотелось просто свернуться клубочком в подворотне и подохнуть. Если бы не друзья, я бы спился и, хер знает, чем бы это всё кончилось. Но, это сломало меня. После тех времен я уже никогда не стану прежним.
- Верно. Это была и моя вина, поэтому я до сих пор терплю твои выходки.
- Ублюдок. - засмеялся блондин.
- Я был молод и тоже совершал ошибки.
- Ты в курсе, что уже ничего не изменится?
- Конечно. Ты кот, гуляющий сам по себе, а я гребаный перфекционист, ищущий идеальных отношений. И то и другое в сущности полный пиздец.
- Я удивлен такой самокритикой. Ты растешь в моих глазах.
- Зато ты постоянно мне врешь, кукловод хренов. Когда тебе надоест играть этот спектакль о возвращении блудной шлюхи? Я думаю, уже без прекрас можно переходить сразу к делу, а не корчить из себя виноватую девочку.
- Мне скучно. К тому же, с тобой это всегда прокатывает. И не то, чтобы я никогда не испытывал чувства вины... просто это так временно.
- Как и все в твоей жизни.
- Я отвечу тебе словами из фильма: "Кое-что никогда не меняется, но становится другим".
- Это про нас с тобой.
- Верно, поэтому лучше ничего не ждать, а просто принимать это таким, как оно есть.
- Я на передаче "Вечер откровений с Буддой"?
- Ненавижу тебя.
- Знаешь, тебе не идет умный увид. - засмеялся брюнет.
- Из нас двоих - это ты никогда не читаешь книг.
- Если бы ты стал чуточку мудрее и благороднее от этого, то я бы оценил их влияние.
- Я тебя выебу когда-нибудь!
- Вот о чем я и говорил. - пожал плечами брюнет. - А теперь я заинтригован и жду развязки.
- Лучшее наказание для тебя - это игнор.
- Это для меня полнейшее счастье. Я могу уйти и заниматься, чем захочу. За долгие годы я научился смотреть на это сквозь пальцы.
- И кто из нас тут ублюдок? Ты говоришь, что я шлюха, а я просто чувствую себя ненужным.
- Тогда прекрати убегать.
- Вообще-то я хотел снова остаться.
- Мой дом - тихая гавань, а тебе нужна буря в стакане воды, накал страстьей и вечная борьба противоречий. Завтра тебе станет скучно, и ты знаешь, где лежат ключи, чтобы меня не будить.
- Ты злой.
- Ну, вот началось, - вздохнул брюнет, подойдя к блондину, - лучше прекрати валяться на полу - у меня холодно.
- Заботливый злюка. - смотрел он снизу-вверх на черные растрепанные волосы друга. - Лучше унеси меня к себе.
Подписаться на:
Сообщения (Atom)